– А вертолет может там сесть? – спросил Мальм.
– Может.
Мальм бросил быстрый взгляд на Гюнвальда Ларссона и спросил:
– А… пуля туда не может долететь?
– Не может, не может. Если, конечно, у этого черта на крыше нет гранатомета.
Мальм долго молчал. Потом долго разглядывал своих коллег и сказал резким отчетливым голосом:
– Господа! У меня есть идея. Мы поодиночке пробираемся к газовому заводу на Торсгатан. Встреча через… – Он взглянул на часы. – Через десять минут.
Когда Мартин Бек попал на Торсгатан, была половина второго, и там уже царил относительный порядок.
Мальм расположился в бывшей сторожке больницы у Западных ворот, а вокруг себя сосредоточил не только значительные материальные ресурсы, но и бóльшую часть тех полисменов, которые играли в драме первостепенные роли. Даже Хульт и тот был здесь, и Мартин Бек сразу ему сказал:
– А я тебя искал.
– Ты меня? Зачем?
– Теперь это уже не имеет значения. Просто Оке Эриксон вчера вечером звонил Нюманам и назвался твоим именем.
– Оке Эриксон?
– Да.
– Оке Рейнольд Эриксон?
– Да.
– Он и убил Стига Нюмана?
– Похоже на то.
– А теперь он сидит на крыше?
– Очень может быть.
Хульт ничего не ответил, не изменил даже выражения лица, но стиснул свои узловатые красные руки с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
Насколько можно судить, человек на крыше не предпринимал никаких новых действий с тех пор, как час тому назад обстрелял патрульную машину.
Хотя дом был тщательно изучен в бинокль, никто не знал даже, жив этот человек или нет. А полиция со своей стороны не сделала еще ни единого выстрела.
– Но сеть раскинута, – сказал Мартин Бек с удовлетворением. Штампованная фраза ни у кого не вызвала улыбки, тем более, что она вполне точно отражала создавшееся положение.
Квартал, в котором находился дом, был нашпигован полицией. Большинство полицейских были вооружены портативными радиоустановками и могли поддерживать связь как друг с другом, так и с командным пунктом – патрульной машиной, стоявшей перед сторожкой. На чердаках в соседних зданиях залегли специалисты по слезоточивому газу, а снайперы притаились во всех точках, имеющих стратегическое значение.
– Таких точек всего две. – сказал Гюнвальд Ларссон. – Крыша издательства «Боньерс» и фонарь над куполом церкви Густава Вазы. Вы думаете, церковные власти позволят вам открывать пальбу с колокольни?
Но его никто не слушал.
План предстоящей операции был продуман до мелочей. Сперва человеку на крыше надо предоставить возможность сдаться добровольно. Если нет – его придется взять силой или в крайнем случае застрелить. При этом никоим образом нельзя рисковать жизнью полицейских. Решающий удар желательно по возможности нанести извне, не вступая с преступником в непосредственный контакт.