У сестер горел свет, но там никого не было. Только транзистор пел сам для себя между двумя недопитыми чашками кофе.
Ясное дело, и сестра, и нянечка заняты в какой-нибудь палате.
Все поплыло перед его глазами, и он навалился на дверной косяк. Через несколько минут стало чуть легче, и он медленно побрел по полутемному коридору к себе в палату.
Двери были приоткрыты – так он их и оставил. Он аккуратно затворил двери за собой, дошел до кровати, скинул шлепанцы, лег на спину, зябко вздрогнув, натянул до подбородка простыню и одеяло. Он лежал тихо, с широко открытыми глазами и чувствовал, как мчится, мчится по телу обезумевший экспресс.
Что-то изменилось в комнате. Сместился узор на потолке.
Это он заметил почти сразу.
Интересно, почему тени и отсветы приняли иное положение?
Он обвел взглядом голые стены, повернул голову направо и поглядел на окно.
Когда он уходил, окно было открыто. Это он помнил точно.
Теперь оно было закрыто.
Безумный страх охватил его, и он протянул руку к звонку, но звонка на месте не оказалось. Он забыл поднять провод и выключатель с пола.
Он стиснул пальцами железную перекладину кровати, то место, где полагалось быть звонку, и опять поглядел на окно.
Плотные шторы по-прежнему не сходились сантиметров на пять, но висели они не так, как прежде. И само окно было закрыто.
Не побывал ли в комнате кто-нибудь из персонала?
Маловероятно.
Пот выступил у него из всех пор, чувствительная кожа ощутила прикосновение липкой и холодной рубашки.
Раздираемый страхом, не в силах отвести глаз от окна, он начал приподниматься.
Шторы висели совершенно неподвижно, но он не сомневался, что за ними кто-то прячется.
Кто? – подумал он.
Кто?
И собрал остатки здравого смысла: должно быть, это галлюцинация.
Теперь больной стоял возле кровати на каменном полу и трясся всем телом. Он сделал два неуверенных шажка к окну. Остановился, втянул голову в плечи, губы у него дрожали.
Человек, стоявший в оконной нише, отбросил штору левой рукой и одновременно достал штык правой.
На длинном и широком лезвии вспыхнули отблески света.
Человек в лыжной куртке и твидовой кепке сделал два быстрых шага вперед, остановился, расставив ноги, прямой и высокий, и поднял оружие на уровень плеч.
Больной тотчас узнал его и хотел открыть рот для крика.
Тяжелая рукоятка штыка ударила его по губам, он еще почувствовал, как треснули от удара губы и хрустнула вставная челюсть.
Больше он ничего не успел почувствовать.
Дальнейшее совершилось слишком быстро. Он утратил ощущение времени.
Следующий удар угодил в правое подреберье, штык вошел в тело по рукоятку.