Меландер закрыл дверцы металлического шкафчика и подошел к столу. Колльберг повернул голову и посмотрел на Мартина Бека.
– Ты хочешь сказать, перед тем как дядя задушил ее? – спросил он.
– Это не исключено, – ответил Мартин Бек. – Вопрос в том, что нам удастся извлечь из этого билета.
– Возможно, отпечатки пальцев, – пробормотал Колльберг. – Знаменитым нингидриновым методом.[4]
Меландер наклонился над столом, он смотрел на билет и что-то бормотал.
– Да, это возможно, но вряд ли даст результат, – сказал Мартин Бек. – Вначале его держал в руке тот, кто вырвал его из книжечки, потом к нему, естественно, должен был прикоснуться тот, кто дал его малышу, ну, а у малыша он с понедельника лежал в кармане плащика. С улитками и Бог знает чем еще. Кроме того, должен признаться, что я тоже к нему прикасался. К тому же, он ужасно помят и разорван. Вначале посмотрим, когда его прокомпостировали.
– Я уже посмотрел, – сказал Колльберг. – Двенадцатого в тринадцать тридцать. Месяц определить невозможно. Это могло бы означать…
Он замолчал, и все трое думали о том, что это могло бы означать. Тишину нарушил Меландер.
– Эти билеты стоимостью в одну крону, тип сто, используют только в центре, – сказал он. – Может, удалось бы выяснить, когда и где был продан этот билет. На нем масса различных цифр.
– Позвони в транспортное управление, – сказал Колльберг.
– Теперь оно называется «Городские железные дороги», – поправил его Меландер.
– Знаю, но на пуговицах у них до сих пор еще старые буквы. Наверное, у них нет денег на новые пуговицы. Я этого не понимаю, ведь проехать одну остановку стоит целую крону. А сколько стоит одна пуговица?
Меландер уже направился в соседний кабинет. Билет он оставил лежать на столе, так что, очевидно, сфотографировал его в своей бесценной памяти.
– Так что же этот юноша еще тебе сказал? – спросил Колльберг.
Мартин Бек покачал головой.
– Ничего связного. Сказал, что он был с этой девочкой и что они встретили какого-то дядю. А этот билет он нашел случайно.
Колльберг качался на стуле и покусывал ноготь.
– Это означает, что у нас имеется свидетель, который, очевидно, не только видел убийцу, но даже разговаривал с ним. Трудность в том, что этому свидетелю всего три года. Будь он хотя бы чуточку постарше…
– Тогда бы это никогда не произошло, – перебил его Мартин Бек. – По крайней мере не в это время и не в этом месте.
Вернулся Меландер.
– Они позвонят через минуту, – сказал он.
Они позвонили через пятнадцать минут. Меландер делал пометки, потом поблагодарил и положил трубку.
Билет действительно был продан двенадцатого июня. Его продали в кассе второго входа в станцию метро «Родмансгатан». Это означает, что пассажир должен был спуститься по одной из двух лестниц со Свеавеген, возле Коммерческого института.