— Как же иначе, миссис Мелби, — смутился мирза Давуд.
— Владельцы клиники в США на такой операции заработали бы колоссальную сумму. Я видела прейскурант треста, доставляющего роговицу… тысячи долларов!..
— В распоряжении этих трестов, очевидно, много баз?
— Что вы, доктор Скрипкин! Какие там базы? — удивилась Мелби. — Разве в Америке мало нуждающихся, готовых продать свой собственный здоровый глаз?!
— Есть деньги — любуйся миром. Голоден — продавай здоровый глаз богатому слепцу!
Миссис Мелби пожала плечами и обратилась к Шнейдеру:
— Завидую вам, мистер Шнейдер! Я бы с удовольствием взялась за скальпель!
— А я ненавижу филантропию, — шепнул Шнейдер, глядя на обожаемую женщину.
— Вы уже осмотрели больную, мистер Шнейдер? — полюбопытствовал доктор Вильямс. — Мне кажется, это трудный случай.
— Вы, пожалуй, правы. Исследование окончательно покажет… — ответил Шнейдер, выходя вместе с гостями из палаты.
— А теперь, профессор Фахрулла, мы пойдем к вам, — сказал мирза Давуд.
— Я к вашим услугам, саиб!
— Я вам еще нужен? — спросил Шнейдер.
— Спасибо, вы свободны, — ответил мирза Давуд.
— Профессор, — подхватил его под локоть доктор Казыми, — я только что из Лагмана. Завтра утром ждите меня у себя для важного разговора.
Шнейдер кивнул головой.
ОТСТУПИТ ТЬМА И ОТ ТВОЕЙ СУДЬБЫ
В кабинете висела напряженная тишина. Трое собеседников молча глядели друг на друга.
— Очевидно, вас беспокоит гонорар? — нарушил, наконец, молчание мирза Давуд.
Шнейдер смутился, помедлил с ответом. Потом, отрицательно покачав головой, перевел взгляд на сидевшего против него Фахруллу.
— Ну, а что же в таком случае вас удерживает?
— Трудности операции. Шансов на благоприятный исход очень мало…
— Вас трудно узнать, профессор Шнейдер!
— Господин Фахрулла, терапевтам легче считать хирурга богом…
Фахрулла промолчал.
Мирза Давуд взял со стола снимок и начал рассматривать. Торопливо поднявшись с кресла, к нему подошел Шнейдер.
— Виноват, — сказал он и кончиком карандаша показал на темное пятно. — Видите эту тень? Попробуйте-ка троньте! Сейчас глаза больной имеют вид красиво отливающего стекла, любому жениху приятно посмотреть. Это неестественное сияние делает ее даже пикантной. Рука хирурга может разрушить эту красоту…
Мирза Давуд молчал.
— Хочу сказать — верней, предупредить вас — еще и вот о чем… — продолжал наступать Шнейдер. — Глаза, как вы знаете, форпост головного мозга. А что, если хирургическое вмешательство повредит его? — Он помолчал несколько мгновений. — Я понимаю вас, профессор. Вам, человеку гуманному, хочется оказать помощь этой девушке. Но при таких обстоятельствах будет самым человечным вернуть ее в Лагман.