– Не упоминайте при мне, что вы спите в одной кровати! – пригрозил Воронцов. – Поняли?
– О, не вздумай обижаться. Когда мы спим вместе, то представляем, что ты с нами. Правда, Игорь? – Она потрепала Петю за щеки и провела пальцем ему по губам. – Игорь обычно говорит: так мне хочется сейчас поцеловать эти сладкие пухлые губки!
– Фу, Ясна! Я не говорил такого!
– Он говорил. Во сне. Просто забыл, – заговорщически прошептала Ясна и прижалась к Петиному лицу. – Давай, Игорь, вот сейчас можешь поцеловать. А я потом расскажу тебе, что хотел сделать Петя.
Я второпях придумывал ответную шутку, но Петина рука сжала мои пальцы. Остался единственный выход: сдаться. Оттого, что Ясна внимательно разглядывала этот поцелуй и пыталась вклиниться, бухало в груди и отдавалось в голове.
– Теперь вы, – сказал Воронцов. Я счастливо впился в ее маленький рот, а он подлез под запрокинутые головы и принялся водить языком нам по шеям. Рыбке это явно нравилось, она поддатливо вздыхала, не справляясь ни с моим напором, ни с его. Однажды она сама назвала себя потенциальной жертвой, хотя, наверное, даже не знала, что так оно и есть. Ее поведение в постели и впрямь оказалось немного виктимным. Она никогда бы в этом не призналась, но тело не могло соврать. Достаточно было переброситься с Воронцовым парой обрывочных фраз, договариваясь о деталях и, естественно, не спрашивая ее мнения, а потом проверить реакцию, скользнув пальцем во влажное тепло.
Я вслепую расстегнул кожаные застежки портупеи, надетой поверх слишком короткого платья. Подцепил пальцами подол и потянул вверх.
– Через голову снимем?
– Снимем, – кивнула Рыбка.
Пришлось оторваться от нее и заняться платьем. Оно медленно ползло вверх, открывая бедра, затянутые в черные продранные на вечеринке колготки, живот, сбоку которого остался след шва от узкого платья, и короткую плотную майку. Когда она вынырнула из платья, ее взгляд тревожно скользнул по собственной груди и на мгновение задержался на подмышке, где образовалась небольшая припухлость.
– Больно здесь?
– Нет, нормально. Ну вот такое теперь у меня белье. Нравится?
– Подожди, но… – Я уставился на ее эластичный топ. – Почему это выглядит так, будто обе груди целы?
– С одной стороны имплант, он вставляется прямо в лифчик. Здесь есть специальный карман. Но если все это снять, то…
Повисло вопросительное молчание. Дерево за окном скрипуче возило ветками по стеклу.
– Ты нам покажешь? – спросил Петя.
– Я бы не хотела.
– Но, Ясна, это же мы. Разве мы не должны увидеть?
– Тогда вы не притронетесь ко мне. – Она вдруг всхлипнула. – Это жуткое зрелище.