– Все уже зажило, ты сама говорила. – Я погладил ее по спине. Мне хотелось и посмотреть наконец, и вернуться побыстрее к нашей игре. – Рано или поздно мы все равно увидим.
Она приспустила лямку со здорового плеча и обнажила одну грудь. Затем повторила это с другой лямкой. Белье со вставленным имплантом сползло вниз.
Я медленно закрыл глаза.
Давай-давай, не пались, дыши ровно. Все нормально. А ты что ожидал там увидеть? Правда думал после этого продолжить начатое?
Я справился с собой только когда почувствовал движение со стороны, где сидел Воронцов. Из-под ресниц медленно перевел на него взгляд. Его ссутулившаяся фигура была скрыта руками, которые он держал перед лицом. Плечи его несколько раз дрогнули, потом он наклонился вперед и прижался лицом к Ясниному животу. Он плакал.
До декабря дотянули бодрее. Воронцов по выходным работал в книжном, мы ждали его в кофейне за соседней дверью, потом бродили по заснеженным улицам, обсуждали министра культуры, праздники, «Южный парк», курс евро и книги Паолы Волковой. Как-то после универа забрели на рождественскую ярмарку и увидели армию пузатых елок, которых привезли сюда из Канады.
– Такую хочет мама, – сказал я, ища ценник.
Выбранная стоила восемь тысяч, Воронцов едва не поседел от ужаса, когда мама ответила «покупай» на мое сообщение с прикрепленной фоткой.
– Восемь косарей за елку? – Он хлопал себя ладонью по лицу, словно пытаясь оставить след от руки.
– Вряд ли смогу такое себе позволить сам в ближайшем будущем, – откликнулся я, заполняя заявку и передавая ее в руки ухоженной продавщице. – Так что надо наслаждаться, пока есть возможность.
Мы прошлись вдоль рядов, сфотографировались у пустого трона, на котором косо висела картонная табличка: «Дед Мороз ушел кормить оленей». Копались в ящиках с советскими елочными игрушками, покупали глинтвейн. Воронцов примерял на Ясну белые заячьи уши.
– Нельзя быть таким занудой и жалеть денег на елку! – недовольно говорила она, покачивая ушами. – Ты ведешь себя как старый нытик!
– Это же бред какой-то – ползарплаты на елку!
– Это у тебя ползарплаты. А у его родителей – нет. И тебе надо стремиться зарабатывать много.
– С какой стати? – От злости он тут же пошел красными пятнами. – Общество потребления…
– О, только не заводи эту песню.
– Ясна, это развод!
– Петя, это глупость! Нельзя в одиночку перебороть целую систему. Это как в командной игре: нарушение правил грозит вылетом или травмой. То же самое и здесь. Либо уезжай, либо система сломает тебя. Или же играй по ее правилам. Или ты думаешь, что Игорь будет всю жизнь за тебя платить?