– Поговорим об Абиссинии, – продолжил расспросы Лыков. – Сколько раз вы там бывали?
– Дважды. Первый раз в тысяча восемьсот девяносто пятом году, с миссией поручика Леонтьева. Слышали о таком?
– Что-то читал в журналах, но деталей не помню, – честно признался сыщик. – Там вроде бы шла война в это время. И Леонтьев стал советником Менелика. Верно?
– Да. Экспедицию выдавали за научную, но на самом деле ее готовил Военно-ученый комитет Военного министерства. Если вам что-то говорит это название. Ничего более сообщить, извините, не могу – дал подписку.
– Ну, тогда я узнаю сам, – беззаботно заявил Алексей Николаевич.
– Неужто? – Учитель географии ерничал.
– В девяносто пятом году комитетом руководил Виктор Рейнгольдович. Его я и спрошу.
Хозяин оживился:
– Так вы тоже из них? А как же Департамент полиции?
– Нет, я не из военной разведки. Но доводилось участвовать с бароном Таубе в секретных делах. Мы с ним близкие друзья.
– Очень хорошо. Лучше вам действительно задать свои вопросы барону. А то мне велели помалкивать.
Тон разговора сразу изменился, стал более доверительным.
– Изложите пока то, что не является государственной тайной, – предложил сыщик. – Например, когда вы вторично попали к негусу[41]?
– В девяносто седьмом, с миссией Власова. Он стал первым русским посланником при дворе Менелика и приобрел там большое влияние. Но я тогда быстро ушел из Аддис-Абебы на юг, в Кению. Где и попал в плен к туземцам по вине пана Вацлава.
– Бог с ней, с Кенией. Оба раза, когда вы были в Абиссинии, никаких болтающихся без дела соотечественников вам не попадалось?
– Там были какие-то темные личности, – стал припоминать Люпперсольский. – Но мы только слышали о них. Перед нашим приходом они исчезали. Неудивительно. В восемьдесят девятом году была неудачная высадка на побережье Французского Сомали некоего Ашинова. Помните о нем, наверное.
– Помню. Проходимец. Государь отозвал его обратно, едва этот дурак не поссорил нас с Францией.
– Да, верно. Вместе с Ашиновым приплыли полторы сотни таких же проходимцев. Вплоть до уголовных. Французам пришлось стрелять, чтобы прогнать их из своих владений. Погибли люди. Приказ государя убраться домой выполнили не все. Некоторые остались и пролезли как-то в Абиссинию, где живут до сих пор. Вот они-то и драпали от нас в пустыню. Не из них ли ваш Афанасий Стратонович?
– Очень может быть, – согласился с предположением путешественника сыщик. – Спасибо за идею. Архивы экспедиции Ашинова, возможно, и дадут ответ.
– Для этого вам придется ехать в Петербург.
– Придется, – снова согласился Лыков. – Последний вопрос, и я пойду. Не знакомо ли вам слово «сайтани»? Не знаю даже, чье оно: корейское, китайское или африканское.