В предыдущей главе, мы видели, как часть истории, начавшейся у Висячей скалы, в буквальном смысле разгорелась пять недель спустя в городском отеле. В выходные, в которые произошел пожар, ещё одна часть постепенно подходила к своему морозному окончанию среди горных туманов «Лейк Вью».
Майк пробыл в городе почти неделю, а Фитцхьюберты уже вернулись в Турак на зиму, когда затерявшееся письмо от поверенного заставило его провести пару ночей в Маунт Маседон. Альберт встретил его на станции с кобом субботним вечером 21-го (поезд Майкла прошел всего в нескольких дюймах от того в котором сидели Ламли по пути в Мельбурн).
Когда повозка проезжала по теперь безлистной каштановой аллее, пошел почти незаметный мокрый снег.
— Рановато похолодало в этом году, — сказал Альберт, поднимая воротник. — Не удивлён, что все богатые шишки убрались отсюда на зиму.
На всегда ярко освещённом фасаде горело лишь несколько огоньков.
— Кухарка ещё не уехала, но Бидди с семьёй уже в Тураке. Твоя комната готова и дрова на месте, — он усмехнулся, — Ты же умеешь разводить огонь?
В холе горела одна тусклая лампа и сквозь открытую дверь гостиной они заметили укутанные диваны и кресла.
— Не очень живенько тут, да? Лучше приходи ко мне в конюшню как поешь. Полковник оставил мне бутылочку грога, когда уезжал.
Но Майкл был уставшим и измотанным, и пообещал зайти завтра.
Без ежедневного присутствия хозяев дом «Лейк Вью» стоял унылым и безжизненным. Он существовал лишь как приятный фон для отдыха у тёти и дяди и не имел собственной индивидуальности. Майкл ел у огня нарезку с подноса, смутно ощущая разницу между «Лейк Вью» и «Хэддингэм Холлом», чьи поросшие плющом стены жили и будут жить сотни лет, главенствуя над жизнями последующих поколений Фитцхьюбертов, время от времени уходящих чтобы сражать и умирать за жизнь нормандской башни.
На следующее утро письмо поверенного оказалось именно там, где и ожидал Майкл — забившимся в задней стенке письменного стола в комнате для гостей. Стояло воскресенье, и поскольку у Альберта была таинственная встреча относительно лошади на дальней ферме, большую часть дня он бесцельно пробродил вокруг дома. Около полудня, клубящийся туман прояснился, открыв вид на сосновый лес на фоне бледно-голубого неба. После обеда, когда с прерывистыми бледно-жёлтыми лучами вышло солнце, он прогулялся до домика садовника, где был встречен миссис Катлер с распростёртыми объятиями и горячими булочками с чаем в уютной кухне.
— Как дела у мисс Ирмы? Вы даже не представляете, как мы все тут по ней скучаем.