— Вы неудачно упали и повредили лодыжку, и кое-где ушиблись. Сегодня уже намного лучше.
— Как долго я болел?
— Дайте подумать. Где-то пять или шесть дней с того времени, как вас привезли сюда с Висячей скалы.
— Висячей скалы? Что я делал на Висячей скале?
— Поговорим об этом позже, — ответил доктор МакКензи, — Волноваться не о чем, мой мальчик. Волнения ещё никогда не приносили больному пользы. А теперь давайте посмотрим на вашу лодыжку.
Пока Майклу перевязывали ногу, он спросил:
— Я упал с арабского пони? — и снова заснул.
На следующее утро, когда медсестра принесла завтрак, пациент сидел и громко требовал Альберта.
— О! Вы быстро поправляетесь! А сейчас выпейте чаю, пока он вкусный и горячий.
— Я хочу видеть Альберта Кранделла.
— А, вы про кучера? Он ходит справляться о вашем здоровье каждое утро. Такая преданность!
— В какой время он обычно приходит?
— Вскоре после завтрака. Но вам ещё не разрешено принимать посетителей, мистер Фитцхьюберт. Это указание доктора МакКензи.
— Меня не волнуют его указания. Я настаиваю на том, чтобы позвали за Альбертом, или если вы этого не сделаете, я сам прекрасно встану с постели и схожу в конюшню.
— Так, так, — произнесла медсестра с профессиональной улыбкой, превратившей её в ожившую рекламу зубной пасты. — Не вздумайте это сделать, иначе я получу выговор.
Что-то в необычно блестящих глазах очень красивого юноши заставило её добавить: — Позавтракайте, а я пока приведу вашего дядю.
Вызванный к постели полковник Фитцхьюберт, осторожно вошел в спальню со скорбным лицом подобающим комнате больного, и очень обрадовался, увидев пациента сидящим и с румянцем на лице.
— Великолепно! Сам на себя похож! Правда, сестра? Итак, я слышал ты требуешь посетителей?
— Не посетителей, только Альберта. Я хочу видеть Альберта.
Его голова вновь упала на подушки.
— Переутомление на лицо, — произнесла медсестра. — Если пациент поговорит с этим кучером, его температура совершенно точно поднимется, и я получу нагоняй от доктора МакКензи.
«Эта девушка не только дурнушка, но ещё и упёртая как ослица», — решил про себя полковник, сознавая, что некоторые вещи лежат вне его понимания. — Майк, не волнуйся, я скажу Кранделлу чтобы он зашел к тебе через 10 минут. Если возникнут неприятности, сестра, я возьму вину на себя.
Наконец, Альберт оказался перед ним, — пахнущий сигаретами «Кепстен» и свежим сеном. Он устраивался рядом на стуле, как на норовистом жеребёнке, готовом вот-вот взбрыкнуться и сбросить его. Раньше он никогда не ходил к больному с официальным визитом и не мог придумать как начать разговор с человеком, спрятанным от подбородка и ниже за плотно сложенной простынёй.