Подняв рюмку с вишневой наливкой, Журженко встал и торжественно произнес:
— Разрешите поблагодарить вас за доброе гостеприимство и поднять бокал за здоровье молодоженов...
Гудим-Левкович осторожно тронул капитана за локоть и шепнул:
— Извините, но это еще не свадьба. Сегодня у них только заручины, обручение. Так сказать, прелюдия.
Желая выручить смутившегося капитана, Ставничий обратился к гостям:
— Товариство! Наш гость желает напутствовать голубят.
Журженко улыбнулся. Он не забыл еще первого отпора Иванны.
— Будем говорить прямо: мы не столько нежданные, сколько непрошеные гости. Чего греха таить! Тем не менее я хочу пожелать молодым людям, решившим соединить свои судьбы в то время, когда их земля наконец освобождена... Да, я хочу пожелать, чтобы ваша жизнь была на уровне тех событий, которые мы переживаем. Чтобы тот новый ветер с востока, какой ворвался и в это тихое пограничное село, освободил вас от многих заблуждений и показал вам самую верную дорогу к будущему...
— Простите, капитан,— еще злее, чем раньше, блеснув глазами, перебила Иванна.— А что, собственно говоря, нового принес нам этот «ветер с востока>?
— Доню! Как не стыдно! — пытался остановить Иванну Ставничий.
Такого резкого, недоброжелательного вопроса Журженко не ожидал. Он на мгновение смешался, подыскивая и не сразу находя нужные слова для ответа.
—> Как что? И вы еще спрашиваете! Самую справедливую конституцию. Право на труд и образование. Возможность повсюду свободно говорить на родном языке... Ну вот, университет во Львове открыли для местного украинского населения. А сколько лет шла за него борьба! Сколько крови было пролито! Студент Адам Коцко был убит в начале века в этом университете за то, что добивался права учиться на родном, украинском языке. Разве вы не помните памятник Коцко на Лычаковском кладбище? Девушка Украина, склонив голову, скорбит над его могилой. А сейчас в здании, где была пролита кровь Адама Коцко, может свободно учиться каждый молодой украинец...
— Это сказочки для маленьких детей! — взорвалась Иванна.— То, что вы говорите, хорошо звучало первые дни, когда вы сюда пришли, на митингах, а на деле...— Она махнула рукой.— На деле — мыльные пузыри. Я не вижу никакой разницы между тем, что было...
— Иванна, пшестань!—неожиданно по-польски крикнул священник.
— Я, папа, уже двадцать лет Иванна!—отрезала дочь. И вдруг, разрыдавшись, выбежала из светлицы...
* * *
До самого утра не мог заснуть Журженко в эту ночь на узкой и жесткой кровати. Он повторял про себя каждое свое слово, сказанное на заручинах, вдумывался в его смысл и приходил к выводу, что не было в его словах ничего, что могло бы вызвать такой бурный отпор. Каждый честный человек мог убедиться в том, что Красная Армия принесла свободу и настоящее счастье миллионам западных украинцев, соединила их с народом Советской Украины.