На погосте возле церкви, как и всегда по вечерам, собралась празднично одетая молодежь. Хлопцы разгуливали в гуцульских кептариках — разлетайках, отороченных мехом, девчата толпились группками в пестрых, расшитых разноцветными нитками, тяжелых плахтах.
Отец Теодозий, закончив вечерню, спускался по деревянным ступенькам. Иванна подбежала к нему и, обняв, воскликнула:
— Поздравь меня, таточку! У меня такая радость!
— Что случилось, доню?
— В университет меня приняли, тату! Боже, как я рада! Как мечтала об этом, как молилась долгими ночами, сколько слез пролила! И вот теперь бог услышал моя молитвы.
Однако, не в пример дочери, старый священник не склонен был разделять ее радость. Разглядывая уведомление, он протянул:
— Покинуть меня собираешься? А как же свадьба?
— Какая может быть свадьба, когда я теперь студентка? Ты же сам так хотел этого! Что лучше — киснуть всю жизнь в приходстве в глухом селе, стирать мужу и детям белье и сутаны или стать ученой? Разве бы ты надел- эту реверенду, если бы тебе в молодости удалось получить светское образование?
— Не будем вспоминать об этом,— оборвал дочь Ставничий.— Оставить меня одного!
— Какие глупости! Скоро пойдут пригородные поезда. Три часа — и я здесь. Подумаешь! Все воскресенье здесь. И татусю сможет приезжать ко мне во Львов. Ты же сам хотел, чтобы я училась в университете!
— Но теперь другие времена! — осторожно сказал отец Теодозий, подумав про себя: «Кто знает, какие порядки в этом безбожном университете?»
— Хорошие времена настали, татусю, як мне так быстро ответили! — весело и убежденно сказала Иванна, ища глазами, с кем бы еще поделиться этой новостью.— Мы еще поговорим об этом!
И бросилась к подруге, невысокой блондинке в вышитой украинской блузке.
— Юльця! — запыхавшись, проговорила она.— Ну, бачишь, Юльця? Есть правда на земле! — И протянула письмо.
Юлька читала уведомление, а из-за ее спины вглядывался в текст высокий хлопец в зеленой тирольской шляпе с щеголеватым фазаньим перышком.
— Видишь, видишь? Я же говорила тебе — все изменится. А ты все ныла: «Не доведется мне больше учиться. Буду обычной попадьей...» — сказала Юля.
— Ты была права, Юльця, дорогая моя курносая подруга,— целуя девушку, говорила Иванна.— Все меняется на глазах.
— Разрешите и мне поздравить вас, Иванна,— сказал парень в зеленой шляпе.— Меня зовут Щирба. Грицько Щирба. Я живу в Нижних Перетоках и вас знаю с виду. Это вы верно сказали — все меняется на глазах. Моего батька за коммуну в дрогобычской тюрьме гноили, а сейчас вот меня, селянского сына, во Львовскую политехнику приняли. Буду учиться в Дублянах, на агрономическом факультете...