— Так. Прочитайте, пожалуйста, проверьте тщательно все графы, сверьте с документом, — чиновник оторвался от своей работы и протягивал мне какую-то бумагу, испещренную голограммами защиты и просвечивающую водяными знаками.
— Да ладно, — сказал я. — Что я вам, не доверяю, что ли?
— Вы что? — неподдельно удивился чиновник. — Причем здесь доверие? Это же государственное дело! Слово «государственное» он произнес так, что даже дух перехватило. И глаза этак — чуть кверху. И потом головой… Мол, понятно, да? Это не игрушки. Так. Так. Я читал, сверяя с паспортом. Есть такая привычка у меня, да и у многих, наверное. Дали читать, попросили сверить — вот и сидишь, сверяешь. Даже как-то стыдно, что ли, как с маленьким. Все мои данные были записаны правильно.
— Ну, тогда вот тут распишитесь. И еще вот тут, — чиновник показал, где надо расписаться на этой красивой бумаге, а еще подложил мне под руку толстую книгу, криво разграфленную шариковой синей ручкой. Там тоже была моя фамилия и паспортные данные. Стояла сегодняшняя дата. И было место для подписи. Ну, а кто бы не расписался в такой ситуации? Вот вы бы не стали расписываться, раз стоит ваша фамилия и место есть для подписи?
— Так, так и так. Ага. Все в порядке. Это нам, — потянул он к себе тетрадь. — А это — вам.
— И что это?
— Так вы за что расписывались? Даже и не прочитали, что ли? Вот народ пошел… Ничего не боится! Просто дети. Только теперь я обратил внимание на плотный текст черным по голубому под моей фамилией на роскошном бланке. Там было написано…
Там было написано…
— Извините, я очки… Очки я не ношу постоянно. Обычно только по утрам да иногда вечерам, когда глаза еще не проснулись по настоящему или когда уже устали на работе. А так-то и читаю я и смотрю вокруг без очков. Но в данном конкретном случае показалось, что плохо разбираю.
— Текст мелкий? — забеспокоился чиновник.
— Нет-нет. Текст нормальный, четкий… Только мне кажется…
— Ничего вам не кажется! Поздравляю! Такая честь и такое доверие! — он улыбался с радушием и с торжественностью, и опять будто подмигивал слегка и намекал. По тексту получалось, что меня только что назначили специальным представителем президента страны на крупном мясокомбинате.
— Я не понял.
— У вас какое образование? — заинтересовался чиновник.
— Ну… Высшее.
— Так что же тогда непонятного? Все написано по-русски.
Стандартные формулы.
— Я не понял — какое отношение я имею…
— Ой, да бросьте вы! Самое прямое отношение! Вот, читали про аварии разные, да? Про то, что потеряны вертикальные связи. Про коррупцию, про потерю качества и количества. Вот, кстати, ГЭС в Сибири — помните? Там ведь тоже никого наших не было. Делали, понимаете, что хотели. Или вот в одной области колбасу делали из зараженной свинины. Сколько ее потом на свалку вывезли! Но — потом!