Посмотревшись в зеркало, он решил, что Мишель будет довольна.
Вернувшись на 63-ю улицу, Уэбстер позвонил в дверь, так как забыл взять дома ключ. Дверь открыли изнутри, нажав на кнопку, и он стал подниматься по лестнице. Старик прислушался, но никаких признаков жизни в квартире Аттербери не уловил.
Дверь квартиры мисс Моженэ стояла настежь. Возможно, хозяйка была в кухне, откуда доносился аромат баранины.
Уэбстер запер за собой дверь, подумав, что бросать её открытой было неразумно. В конце концов, откуда мисс Моженэ знать, что звонил он?
Но девушка была неглупа. Коробка с деньгами находилась тут же, в кухне, рядом с раковиной, в которой хозяйка готовила спаржу. Как любая хорошая хозяйка, она всё держала под рукой — ножи, машинку для приготовления пюре, и пистолет марки «кольт».
Эта маленькая штучка, решил Уэбстер, должно быть, часто бывает под рукой. Вот почему она ему так доверяла! С пистолетом можно быть вполне уверенной в себе.
Девушка оглядела его с головы до ног и осталась довольна. Уэбстер заметил, что она преобразилась, как будто хамелеон внутри неё сбросил защитный покров и принарядился.
На ней было нечто кружевное, тёмно-коричневого цвета, в тон волосам, которые она распустила по плечам. Макияж был нанесен так умело, что Уэбстер его просто не заметил бы, не будь он так искушён в театральном гриме. Она вполне могла бы послужить моделью Боттичелли, если бы тот искал натурщицу для Венеры.
Стелла всё-таки не ошиблась: эта племянница могла быть шикарной… когда хотела.
Уэбстеру не терпелось увидеть гостей.
Первым прибыл молодой человек, которого хозяйка, видимо, высоко ценила. Уэбстеру он сразу не понравился. Во-первых, слишком хорош собой. Уэбстер не имел ничего против усов, — некоторые из его друзей их носили, но эти были слишком светлые и гладкие. Их явно растили, холили и лелеяли, чтобы скрыть жестокий рот, но это удалось не до конца. Остальные черты лица были правильными. Парень явно родился с хорошей наследственностью. Хозяйку квартиры он с фальшивой изысканностью называл «герцогиня», а она звала его во втором лице «Лео», а в третьем «мистер Хейринг».
Вообще она довольно много говорила о нём в третьем лице. Она цитировала Уэбстеру его слова, как будто это был Шекспир, если не сам господь Бог.
Мистер Хейринг сказал, что вино следует охладить до такой-то температуры.
Мистер Хейринг сказал, что черешки фруктов в вазе надо чуть-чуть подрезать, и Уэбстер принес ножницы, чтобы этим заняться.
Мистер Хейринг заявил, что сюда вот надо положить лук, а не оливки, как будто Уэбстер этого не знал.