— А на неделе до исчезновения моей матери вы видели Кроуфорда?
— Заскочил на минуту в тот день, когда она получила букет гвоздик. Но после того уикенда на съемочной площадке мы его больше не видели. Я даже не уверена, что его допрашивали в полиции.
Полиция — может быть, но ФБР должно было усиленно разыскивать его следы, копаясь в прошлом моей матери.
— Почему вы тогда ничего им не сказали? Кроуфорд — явный подозреваемый, у него серьезный мотив!
— Мотив, как ты сказал. Так же, как и у меня… Если бы я заговорила о нем, тогда начали бы интересоваться мной и в конце концов открыли бы мою связь с Бетти. И что бы тогда произошло? Полиция пришла бы к тем же выводам, что и ты: отвергнутая Бетти, умирая от ревности, я была способна на убийство.
— У вас было алиби!
— А хоть бы и так… По всей вероятности, я бы потеряла работу: после такого скандала никто больше не стал бы рисковать, приглашая меня.
Как это было с Эдди Ковеном. После допроса в полиции его вытурили из профессии.
— В дальнейшем вы видели Кроуфорда?
— Один раз, в конце съемок, но я с ним не разговаривала. Он похудел, это сразу бросалось в глаза.
В отчаянии от исчезновения Элизабет или от угрызений совести? Вопрос оставался открытым.
— На Харриса я больше никогда не работала. После того фильма я ушла из «Уоллс Интернейшенл Пикчерз» в другую кинокомпанию. Чтобы пережить это испытание, мне требовались перемены. Несколько лет спустя я случайно встретила Кроуфорда в ресторане на бульваре Беверли. С ним была женщина. Не сказала бы, что он выглядел счастливым или что он смирился с произошедшим. Гораздо позже я узнала, что у него была дочка, которая умерла в шесть лет от лейкемии. Его брак не пережил этой трагедии… Видишь, я не могу перестать думать, что, если бы ему тогда хватило смелости развестись, может быть, Бетти сейчас была бы жива.
Маленькая девочка, умершая в возрасте шести лет… Если Кроуфорд мой отец — а в этом я больше не сомневался, — значит, у меня была сводная сестренка, которую я никогда не знал.
— Что ты теперь думаешь делать?
— Не знаю. Может быть, отправиться в Нью-Йорк, чтобы начистоту объясниться с Кроуфордом, — в надежде, что он пожелает сказать мне правду.
— Если он сделал зло Бетти, он тебе ничего не скажет. Эта история слишком стара: ты никогда не получишь доказательств против него.
— Я не ищу доказательств. Я не хочу мстить, мне наплевать, что убийца моей матери закончит жизнь за решеткой! Это ее не вернет.
Лора замкнулась в молчании. Она выглядела измученной нашим разговором, и я жалел, что довел ее до такого.