— Значит, — решилась она продолжить рискованный разговор. — Ты уже пробовал с плетками и наручниками, раз точно знаешь, что тебе не нравится?
— Пробовал, — он пожал плечами. — Ощущал себя ужасно глупо. Не понимаю почему всех демонов тянет на подобное.
— Просто так принято. Кроме того, с людьми иначе не получается. Мало эмоций…
— Наслышан.
— А это… ну, с плетками и наручниками… Это было, когда ты был… — она не договорила, потому что слово «раб» применительно к Торвальду звучало несуразно и глупо.
— Нет, не тогда, — мужчина усмехнулся. — Ты плохо представляешь, как тогда выглядело рабство. К хозяйскому телу допускали избранных, большинство просто вкалывали в полях или заводах. Демоны чувствуют анхелос, думаю, если бы я попался на глаза какой-нибудь демонице, имел бы все шансы угодить в гарем и даже стать фаворитом. Но я знал о своей природе и делал все, чтобы не допустить подобной встречи. А Отис, к счастью, был гетеросексуален до последнего волоска.
— Тогда за что ты его убил?
Блаженное тепло сменилось стылым холодом. Словно в разгар лета поднялась снежная вьюга.
— Если не хочешь, не говори, — поспешно добавила Наама, испугавшись, что все испортила своим дурацким вопросом.
Торвальд тяжело вздохнул.
— Это не секрет, при желании все можно найти в архивах. Отис ди Вине изнасиловал и убил мою жену.
Она охнула. И растерянно замолчала. Игривое настроение ушло как-то само собой. Торвальд был женат? Хотя… почему нет? Он вдвое ее старше и точно не жил отшельником эти годы.
Эта мысль ей не понравилась. В душе шевельнулось что-то подозрительно похожее на ревность.
Ревность? Даже смешно. Как будто они не временные любовники, которых свел случай. Α уж ревновать к чужому прошлому — самое глупое, что только может быть.
А жену Торвальд, похоже, действительно любил. И потерял по вине одного из родичей Наамы.
— Я… прости…
— Это не твоя вина, — он сжал губы. Серые глаза потемнели, как небо перед грозой. — Ничья. Только одного ублюдка, возомнившего себя безнаказанным. Мелинда попалась Отису на глаза, он захотел и взял ее. А затем она сделала что-то, что привело его в ярость. Поэтому утолив похоть, он не отпустил ее, а избил до смерти и приказал выкинуть на дорогу, в грязь. Там я ее и нашел.
За этими простыми словами пряталось столько невысказанной жути, что Наама задрожала.
— Раба, поднявшего руку на хозяина, ждет смерть.
— Εсли его поймают. Я ушел в горы и жил там семь лет до начала войны.
— Трудно было?
— Терпимо.
— А я однажды сбежала от Андроса, — в порыве нежданной откровенности поделилась Наама. — Месяц пряталась в лесу, но он меня нашел.