Каждая клеточка ее естества испытывала сладостное пресыщение. Сердце все еще неистово билось от возбуждения и радости, а не от тревоги. Гормоны счастья ударили в голову, выразившись в невольной улыбке.
Лулу повернулась к Алехандро и увидела на его лице такое же полное удовлетворение. Никакого чувства неловкости или стыда.
– Ты, наверное, любишь лошадей.
– С чего ты вдруг думаешь об этом сейчас? – улыбнулся он.
Она перевернулась на бок, прильнув к его груди, волоски которой щекотали ей соски.
– Я хочу все о тебе знать, – призналась она.
Задушевные разговоры после соития. Алехандро обычно избегал их, но теперь был не прочь поболтать.
– Я расскажу тебе о Луне Платиде – великолепном жеребце, которого мой прапрадедушка привез в Аргентину в девятнадцатом веке.
– Хорошо.
– Согласно легенде, кровь этой лошади течет в жилах одного из моих красавцев, завоевавшего много призов на различных соревнованиях.
– Как романтично. Это правда?
– Я извлекаю из этой истории немало выгоды. Благодаря ей цены на потомство от этого скакуна гораздо выше, чем у других производителей.
Лулу улыбнулась, взглянув на него огромными глазами. Несколько локонов от капелек пота прилипли к виску. Алехандро отбросил пряди с ее лица.
– Откуда родом твой прапрадедушка?
– Как ни странно, из Шотландии. Его звали Александр Круазье. Приставка «де» появилась позже, когда он стал крупным землевладельцем.
– Звучит как начало еще одной романтичной байки.
– По правде говоря, он, скорее всего, промышлял мошенничеством и разбоями. Я подозреваю, что семейная история о том, как он с первого взгляда без памяти влюбился в мою прапрабабушку, повстречав ее в Буэнос-Айресе, а потом завоевал ее расположение, став основателем успешного ранчо, всего лишь выдумка. Ему наверняка пришлось красть и подкупать людей, чтобы достичь положения, при котором его могли принять в одну из самых старинных династий Буэнос-Айреса.
– Почему ты так думаешь?
– Скажем так, никто из рода де Круазье не отличался сдержанностью и терпением. Откуда-то же это должно было пойти, novia.
– Что значит novia?
– Милая.
– О.
Лулу выглядела очаровательно с округленными слегка губами и румянцем на щеках. В нем проснулось желание оставить разговоры и снова овладеть ею. Но Алехандро знал, что ее лоно все еще чересчур чувствительно для нового раунда утех. Ему еще не попадались девственницы, но он мог побиться об заклад, что это ее первый раз, и поэтому чувствовал некую ответственность за нее. По крайней мере, так он объяснял себе собственное поведение, не стремясь анализировать эмоции.