— Забирай, только ремонтируй сам как хочешь, заскочи к комендантским и предупреди, что машина прикомандирована временно к тебе.
Пришлось, сдерживая радостную лыбу, покивать головой и, быстренько откозыряв, ретироваться. Не успел я добежать до БТРа, как меня окликнули.
Ч-ч-че-ер-рт, сейчас все отменят или какую-нибудь задачу поставят.
Звал меня представитель Генштаба. Задачи он мне никакой не поставил, а просто попросил завтра заехать за ним и отвезти к себе в расположение — он хочет посмотреть, как мы живем, и там, на месте, озадачить меня по поводу нашей дальнейшей «работы». Направленцу благосклонно разрешили подождать начальство у меня.
Операция по завладению БТРом прошла успешно, но вот куда нас направят в следующий раз? Только бы не в центр…
Помотавшись по складам, я с боем, с криками и с вручением незамысловатых подарков все-таки получил причитающееся мне продовольствие. Заехали к комендачам. Извещать о том, что БТР теперь у нас, было абсолютно некого. Бойцы из экипажа что-то передали на словах своим сослуживцам, забирать им было абсолютно нечего — все их незамысловатое имущество валялось в десантных отсеках «восьмидесятки».
Направленец так и не просыпался, и я решил его вообще не беспокоить. До вечера прозанимался с группой, провел следственное мероприятие с водителем, которого притащили за шиворот два хмурых небритых дядьки-контрактника. Садыков пытался снять фары для пожарной машины с какого-то автомобиля, но был уличен и пойман.
Контрактники, решив слупить мзду с бойца, повелись на слезные увещевания и не стали бросать незадачливого воришку в зиндан. Магарыч решили снять с командира подразделения, то есть с меня. Вопрос был вполне решаем и дипломатическими путями.
Но и силу показать тоже стоило. Сержант Озернов, долго не задумываясь, двумя хлесткими ударами методично повалил обоих на землю. Вырвавшийся из цепких объятий Садыков, радостно заверещав, добавил несколько ударов ногами. Прекратив избиение окриком, я приказал подвести контрактников к себе. Взрослые небритые мужики сплевывали кровищу и угрюмо смотрели на меня, жутко матерясь. Паша украдкой влепил каждому по пендалю, заставив их замолчать.
Я объяснил, что люлей товарищи контрактники получили за то, что избили моего бойца. А в нынешней боевой обстановке это не есть хорошо, так что пусть все знают, что своих бойцов, даже попавшихся на воровстве или других неблаговидных поступках, мы в обиду не дадим и накажем своими силами. Ну а теперь можно и приступить к конструктивному диалогу. Не желают ли доблестные контрактники получить что-либо взамен, дабы замять инцидент в зародыше?