— Глупости какие! Мало ли, как я его называю? Меня вот в детстве называли зайчиком — это что, значит, что я была мальчиком, а потом пережила операцию по перемене пола? Вы что, не видите, что это парень? Сразу понятно, что вы ничего не понимаете в маленьких детях! Это же пацан! Мужичок! Настоящий мужчина! — И она снова нежно защебетала, склонившись над коляской.
— Извините! — повторил Маркиз. — Я в первый момент не разобрался, но теперь ясно вижу, что это мальчик! Но позвольте заметить, хоть он и мальчик, но он удивительно похож на вас!
— Вы находите? — Голос Марины Константиновны потеплел, на щеках проступил румянец.
— Я просто уверен! Вы посмотрите — этот лобик, эти щечки… Ну просто ваша уменьшенная копия!
— Да, мне тоже так кажется. — Женщина счастливо зажмурилась. — Это у него сейчас глазки закрыты, а когда он проснется, вы еще не то увидите. Глазки у него точно мои!
— И носик, — добавил Маркиз проникновенно, хотя крохотную розовую пуговку пока носом можно было назвать только с большой натяжкой.
— Да, вы правы! — радостно подхватила женщина. — Вы не представляете, какое это счастье — внук! Я только сейчас поняла, зачем родила сына! Растила его одна, мучилась, не спала ночами!
— Зачем же? — переспросил Леня.
Хотя ответ был ему ясен, он должен был доставить Марине Константиновне удовольствие.
— Чтобы он подарил мне моего ангелочка, моего Глебушку! — И она снова заворковала над коляской.
Посюсюкав над ней минуту-другую, она заметила, что Маркиз все еще не уходит, повернулась к нему и проговорила:
— Еще раз огромное вам спасибо! Я вам так благодарна! Я вам чем-то могу помочь?
— Вы знаете — да! — Маркиз внимательно пригляделся к ней. — Вы случайно не Марина Константиновна Свиридова?
— Да, это я. — Женщина подозрительно взглянула на него. — А вы кто такой? Откуда вы меня знаете?
— Я расследую исчезновение вашего бывшего шефа, Павла Николаевича Стрешнева.
— Вы? — Женщина еще больше насторожилась. — Вы совершенно не похожи на милиционера… то есть на полицейского!
— А разве я сказал вам, что я из полиции?
— Вы сказали, что расследуете дело.
— Совершенно верно! Я — дознаватель страховой компании, с которой работает банк, где Стрешневы держали свои деньги. Думаю, вы знаете, что большая часть денег пропала, и мне поручено выяснить обстоятельства этого дела.
— Ах, страховая компания… — Выражение лица Марины Константиновны снова переменилось. — Да что же я с вами так разговариваю! Вы спасли моего Глебушку, а я к вам с недоверием… — Женщина вздохнула: — Понимаете, после того, как пропал Павел Николаевич, у меня были большие неприятности. Меня уволили. Жена Павла Николаевича была ко мне так несправедлива! Она бросила мне в лицо совершенно беспочвенные обвинения! Она назвала меня… Я даже не хочу повторять эти слова!