— Деннис, чего ты хочешь от меня? — спросила Жюль. — Мои друзья расстались из-за меня. Как я могу не переживать?
— Это не из-за тебя, — сказал он. — Это из-за них. А ты сейчас здесь. Ты руководишь летним лагерем. Ты должна составлять бюджет вместе со мной, готовить информационные бюллетени, писать и отправлять родителям письма про их блестящих сыновей и дочерей. Но вместо этого ты погрузилась в какое-то глубокое, затерянное место в своем мозгу, какое-то жалкое место.
— Ах, жалкое?
— Безусловно. Посмотри на себя. Видела бы ты со стороны, как ты зарделась, когда этот пропащий братец Эш появился в лесу. И вот о нем ты говорила все это время? Когда я провожал того несчастного парня в клинику, он мне многое рассказал о том, как Гудмен, то есть Джон, собирался консультировать его по поводу его работ, стать его агентом. Я этим сыт по горло. Что говорили Вулфы своим детям: вы такие особенные, что общепринятые правила на вас не распространяются? Знаешь что? Все взрослеют, все стареют, и правила для всех одни.
— Почему ты так накинулся на меня? — плача спросила Жюль. — Потому что я не хочу подписываться на пять лет? Ты просто в восторге от того, что кому-то нужен, — она понимала, что подло так говорить, но уже не могла остановиться. — Что кто-то говорит: да-да, занимайся этой работой, мы довольны твоими результатами. Что нет опасности впасть в депрессию и сообщить бедной женщине, что она умирает от опухоли в печени.
— Да, — сказал Деннис. — Мне никогда никто не говорил, какой я классный. Но правда в том, что и среди вас нет таких уж классных людей. Твои друзья — золотозубый мистер неудачник и его лживая сестрица со своими драгоценными пьесами, которых я никогда не понимал, ну и да, великолепный Итан. Ты всегда их всех боготворила, они для тебя превыше всего на свете. И факт налицо: они не такие уж исключительные.
— Я никогда этого не утверждала.
— Ты только об этом и твердила. Только об этом. А я был добродушным мужем. А тебе этого мало, ты до сих пор мысленно с ними, их судьба тебя волнует гораздо больше нашей.
— Неправда.
— Ты хотела вернуться сюда, — сказал Деннис. — Но оказалось, что это довольно тяжело. И никто из вас никогда не работал здесь по-настоящему. Сплошное веселье. И знаешь почему? Потому что столь прекрасным в этом месте было не само это место. До чего же тут хорошо. Мы ставим пьесы! У нас есть танцы! Ваши дети в душе стеклодувы, и мы их воспитываем в этом духе!
Я отвечаю по электронной почте родителям, которые требуют, чтобы их дети ходили в мастерскую и выдували стекло. Родителям нравятся дети-стеклодувы, да? Ну, удачи взрослым стеклодувам — если в итоге эти же самые дети и в тридцать лет будут выдувать стекло, их родители будут считать, что они ничего