Выстрел бахнул неожиданно громко, а я сразу перевёл ствол на унтера, что разгибался над повозкой и, судя по согнутым коленям, хотел в прыжке перекатом уйти от возможной пули, опытный чёрт, но мой второй выстрел преломил его в пояснице. А я в это время уже выкатывался из-под ёлки. Туда, где я только что лежал, врезалась пуля, взрыхлив землю и иголки, пулемётчик был очень проворен, успел развернуться и выстрелить навскидку, вот я ему с испугу и всадил три пули в грудь, пока он дёргал затвор, пытаясь выбить стреляную гильзу. Быстро вскочив, я пробежался и сделал контроль, добивая немцев. Вокруг стоял крик и слёзы, это наши панику наводят, но дед быстро вернул тишину, рявкнув на женщин.
– Они на трёх мотоциклах были, два дальше уехали! – крикнул мне дед, подхватывая берданку.
Судя по тому, как у него дёргалась голова, он был в сильном волнении. Он сейчас не боец, ему нужно успокоиться.
– Знаю, следы видел, – ответил я, быстро обыскивая тела.
Дед стал запрягать лошадей, Димка – тушить костёр пионерским способом. Почти полностью раздев немцев, мы отволокли тела в ельник, забросав их ветками, а трофеи и оружие сложили в коляску мотоцикла. Всё это делали, внимательно прислушиваясь к тишине леса, но лишь птицы подавали голос, работы моторов мы не услышали. И я порасспрашивал деда. Оказалось, два мотоцикла с пятью седоками с ходу пролетели вперёд, а замыкающий остановился. Отобрали винтовку у деда, ею приласкали прикладом по голове Шарика, что ворчал недовольно и гавкал, согнали всех в кучу, и унтер стал обыскивать повозку.
– Молодец, что не стрелял. Немцы тогда разозлились бы и всех положили, – похвалил я деда.
Мы свернули лагерь. Шарик был жив, но в забытьи, и мы взгромоздили его на мою повозку.
– Дальше не поедем, туда мотоциклисты укатили, – сказал я своим. – Вернёмся немного назад. Дед, помнишь то ответвление в паре километров? Туда пойдём.
– Так оно заросло же, года два явно там никто не ездил. Наверное, есть для этого причина, – резонно заметил дед.
– Может, просто путь короче нашли? – возразил я, пожав плечами. – Пока не проедем, не узнаем.
– С мотоциклом что будем делать? – спросил дед и, погладив руль, пробормотал: – Вещь.
– Я на нём поеду, метрах в ста впереди. Ты за нами. Мою телегу привяжем к задку твоей повозки.
– А ты умеешь ездить на мотоцикле? – искренне удивился дед. – Когда это научился?
– Брал уроки в Москве, там школа вождения была.
Объяснение, честно говоря, слабое, но ничего другого мне в голову не пришло, а оно необходимо было, и так много во мне странностей, на взгляд родичей.