преподобный эверли томас
Мы вдруг обнаружили (словно цветы, с которых убрали камни), что нас вернули к нашему естественному состоянию.
роджер бевинс iii
Так сказать.
ханс воллман
Ощущение было хорошее.
преподобный эверли томас
Это правда.
ханс воллман
Очень хорошее.
роджер бевинс iii
И, казалось, к тому же пошло нам на пользу.
преподобный эверли томас
Я оглянулся и заметил, что мистер Воллман вдруг оказался одетым, его член сморщился до нормальных размеров. Одежды его выглядели, что уж скрывать, решительно неряшливо (фартук печатника, ботинки в чернилах, разные носки), но все-таки это было чудо.
роджер бевинс iii
Почувствовав, что мистер Бевинс смотрит на меня, я оглянулся и увидел, что он больше не представляет собой невыносимого для глаз скопища глаз, носов, рук и прочего, что это красивый молодой человек приятной наружности: два глаза, один нос, две руки, румяные щеки, красивая черноволосая голова в том месте, которое прежде в таком изобилии прорастало глазными яблоками, что волосы становились избыточными.
Иными словами, привлекательный молодой человек с надлежащим числом всего, что полагается.
ханс воллман
Извините, сказал, несколько смущаясь, преподобный. Могу я задать вопрос? Как я выгляжу?
Прекрасно, сказал я. В своей тарелке.
Ни малейшего страха, сказал мистер Воллман.
Брови на надлежащей высоте, сказал я. Глаза не слишком большие.
Волосы больше не торчат во все стороны, сказал мистер Воллман.
Рот больше не буквой «О», сказал я.
роджер бевинс iii
И мы были не единственными, кто выиграл от этой счастливой благодати.
преподобный эверли томас
По причинам нам неизвестным, Тима Миддена всегда преследовала более крупная версия его самого, которая постоянно наклонялась над ним, нашептываля обескураживающие слова; теперь этот бегемот исчез.
ханс воллман
Мистер Декруа и профессор Блумер рассоединились и, как бы близко к другу они ни шли после этого, больше уже не сочленялись.
роджер бевинс iii
Клерк Мистер Тадмилл, которого выгнали с позором за то, что он не туда подшил важный документ, и это привело к банкротству фирмы, после этого никуда не мог устроиться на работу, начал пить, потерял дом, наблюдал, как его жену поместили в хворь-ларь по причине чрезмерных тревог, а их детей распределили по разным сиротским приютам в свете его все более беспутного образа жизни, обычно являлся согнутым почти до самой земли скорбью и напоминал скобку с печальным украшением из белых волос, дрожал всем телом, двигался с крайней осторожностью, страшился совершить даже малейшую ошибку.