Именно Джессика, на которую чаще всего обрушивались раздражение и отчаяние Нэнси — странный отзвук детских подначек, оказавшихся в итоге столь удивительно продуктивными, — расслышала, как Нэнси шептала врачу: «Je veux те depecher»[34]. И все же она чуть отсрочила уход: к ней спешил Полковник. Он явился в маленький домик вместе со своей собакой, взял Нэнси за руку. Она была почти без сознания, однако ему показалось, что она слегка улыбается:
«Oh! Fabrice — on vous attend si longtemps».
«Comme c’est gentiV»[35].
Она умерла в тот же день, 30 июня 1973 года, и похоронена в Свинбруке подле Юнити.
До 1960-го жила в замке Тулламейн после развода с Дереком Джексоном, сделавшего ее восхитительно богатой. С ней вместе жила другая любительница лошадей, Джудитта Томмаси, смешанного немецко-итальянско-швейцарского происхождения. Диана считала их отношения «своего рода браком», а Джессика, более прямая, констатировала, что сестра сделалась «сами-знаете-биянкой». Памела дружила и с Руди фон Симолином, который общался в Мюнхене с Юнити и знал о ее намерении покончить с собой. В 1958-м Диана сообщала Деборе, что Джудитта Томмаси хочет перебраться в Рим, но Памела «положила глаз на Баварию и Руди».
Но она оставалась до 1962 года в Ирландии вместе с Джудиттой, а затем они перебрались с любимыми таксами в Цюрих. Дебора впоследствии выражала недоумение, отчего сестра больше не выходила замуж. «Полагаю, на самом деле этому воспрепятствовала Джудитта», — решила она, однако так и не смогла до конца разобраться в тайне их отношений. Смерть Джудитты в 1992-м, по словам Деборы, Памела приняла «с изумительной невозмутимостью».
Памела, вероятно, была из них всех самой жесткой и лучше остальных умела скрывать чувства. Когда скончалась Нэнси, Памела сказала Диане: «Нард, что от себя скрывать: она загубила нам четыре года», подразумевая затянувшуюся и мучительную болезнь сестры. Столь шокирующе умела высказываться только Нэнси. Возможно, Памела оправдывала это воспоминаниями о бесконечных насмешках, которым подвергала ее сестра в детстве. Впрочем, когда дочь Джессики Констанция приехала к тетям в Чэтсуорт, у нее сложилось впечатление, что все они издеваются над Памелой. «Жестоко — словно она не ваша плоть и кровь», — подумала племянница. Да и внешне Памела казалась не их «плотью и кровью». Тем не менее ее спокойная, приглушенная манера держаться и внезапные высказывания вызывали у Дианы и Деборы искренний и незлой интерес («удивительно устроена Женщина»). Так же они воспринимали и ее одержимость едой. Пообедав с Гитлером, она главным образом запомнила вкус курятины.