-Сидорович, Иван Васильевич, 1924 года рождения - прочитала в потрепанном паспорте фельдшер "Скорой помощи".- Ему там, возле кладбища, плохо стало, а мы же там дежурили, как раз на такой вот случай, так возиться с системой не стали, уже через минуту сюда доставили.
Я кивнул, одновременно расстегивая старый пиджак со звякнувшими медалями. Боевых там была, насколько я успел заметить, только одна - "За отвагу", остальные - юбилейные. Грудь под теплой фланелевой рубашкой вздымалась медленно и тяжко.
- Боль есть? - я приложил руку к грудине старика. - Вот здесь?
Он медленно кивнул, глаза его оставались закрытыми.
- Катетер - в вену, полмиллилитра морфина в разведении...Стоп! Артериальное давление у него какое? - обратился я к сестре, которая (похвально!) уже качала резиновую грушу.
-90 на 50.
-Тогда сперва - преднизолон, 60 мг., потом морфин.
-Он у нас датский, по 25 миллиграмм в ампуле.
Я уже с уважением присмотрелся к сестре. Вообще-то, достаточно редко, кто из медсестер обращает внимание врача еще до инъекции, в какой дозировке имеется тот или иной препарат, а уж то, что фирма "Никомед" - датская, мне медсестра впервые сказала. Значит, имеется определенная любознательность, что немаловажно.
- Хорошо, введите 75, и поставьте ему..., ну хоть физраствор, давайте к нам, ЭКГ там снимем.
На оперативно снятой кардиограмме были сплошные кошки - измененные комплексы с характерной выпуклостью, верный признак инфаркта, если, конечно, он не перенес его раньше, и это - не признак хронической аневризмы сердца.
- Раньше инфаркта не было? Ну, или, хотя бы таких сильных болей? - спросил я.
-Нет, - слабым голосом отозвался ветеран.
Его уже раздели, и положили на кровать, немного приподняв голову. В носовые катетеры подавался кислород, который монотонно "бормотал" в банке увлажнителя.
Значит, не аневризма. Теперь бы ему тромболизис сделать, самое время, "золотой час" еще не прошел. Лишь бы противопоказаний не было.
- У меня опухоль средостения, я два года на химиотерапию езжу, - словно прочитав мои мысли, тихо проговорил старик.
Блин! Нельзя ему тромболизис, прямое противопоказание. Будь что попроще, из относительных, я бы рискнул, несмотря на возраст, а тут ничего не поделаешь, придется лечить, чем есть.
- Боль еще есть, хоть какая нибудь?
- Уже нет, несколько окрепшим голосом ответил больной. - Спасибо.
Здорово, конечно, помогал монитор. Вроде, и не Бог весть что, всего-то, несколько параметров он показывает, а насколько проще работать стало. К хорошему привыкаешь быстро, и я теперь с трудом мог представить, как., буквально, несколько лет назад, мы работали без этих замечательных приборов. Наш прошлый опыт наблюдения за больными, я бы сравнил, разве что, с вождением автомобиля в полной темноте, когда свет фар включается раз в полчаса, а то и в час - как медсестра давление измерит. Правда, когда я привел подобную аналогию моему другу, детскому анестезиологу, тот скептически поморщился: