— Рамигани, — позвал он. Никто не отвечал.
— Рамигани! — повторил он еще.
Царило прежнее молчание.
Только свет убывал понемногу, охватывая Брингера непроглядной тьмой.
Тьма точно давила и хотелось протянуть руки, чтобы оттолкнуть ее.
Брингер пустил в ход свою лампочку: острая игла света пронизала тьму, но не в состоянии была осветить ее. Он направил луч на пол, ровный и гладкий, как зеркало. Двинулся вперед, твердо решив дойти начатый путь до конца. Он чувствовал в себе холодную ненависть и глубокое презрение к этим восточным комедиантам. Хотелось увидеть, до чего они дойдут в своих фокусах.
Он погасил фонарь. Нужно было сберечь свои средства для более важного момента. Осторожно ступая, с вытянутыми вперед руками, пошел он дальше.
Пройдя шагов сто, Брингер остановился. По гулу своих шагов и эху, он сообразил, что попал в какое-то другое помещение — весьма высокое. Над его головой чернела давящая тьма, точно спокойная вода глухой ночью. Может быть, это был беззвездный свод неба.
Вдруг ему показалось, точно кто-то вздохнул вблизи.
— Есть тут кто-нибудь? — спросил он тихо.
Мертвое молчание было ответом на его слова. Но лишь только он сделал шаг, как опять раздался подобный же вздох. Ему показалось даже, что чье-то дыхание коснулось его затылка и чья-то рука — лица.
Он зажёг фонарь.
За его спиной, у подножья колонны, сидела на корточках обезьяна. Глаза зверя смотрели прямо на Брингера.
Он посветил вокруг себя фонарем и увидел, что находится у основания невероятно широкой лестницы, краев которой не было видно.
На ступенях этой лестницы сидели сотни обезьян. Некоторые висели на волютах колонн. Они спали, но теперь стали постепенно просыпаться и скрюченные тела животных точно оттаивали от загрязнённого мрамора ступеней. Медленно, спокойно приближались они к человеку, блестя в полосе света белыми зубами. Громадное стадо их росло и ширилось.
Брингер прошел между ними и стал подыматься по лестнице. Наверху мерцал какой-то слабый свет. Он направился туда.
Стадо пошло за ним. Брингер слышал шум их шагов и прыжков. Они держались на определенном расстоянии. Медлил он, медлили и они; ускорял он шаги, и они шли быстрее.
— Если я побегу, — подумал Брингер, — то и они побегут!
Чувствуя страшную ненависть к следующим за ним животным, он завернул свет и спрятал фонарь. Напрягая мускулы постоял Брингер несколько минут без малейшего движения.
Он слышал, как преследователи удалялись. Черная бездна поглотила их. Они скрылись.
Брингер выпрямился. Он чувствовал, как сорочка прилипала к телу. Дрожь — от холода или жары — пробирала его.