— Вы не… — Она отвернулась от него, сожалея о сказанном, но остановиться уже не могла. — Вы не воспользовались мной прошлой ночью. Хотя могли бы. Хотели.
— Меня не интересует соблазнение неопытных девушек, — жестко произнес он.
О‑о‑о, конечно нет.
Внезапно Габриэлла все поняла.
Конечно, его не интересуют такие девушки, как она. Он не рассматривал ее как женщину. Она была очень молода, и он ясно дал это понять. Конечно, она тоже много раз намекала ему на возраст, но на самом деле он не казался ей старым.
— Я не считаю вас старым, — сказала она, вдруг почувствовав необходимость это уточнить.
— О, это великолепно. Думаю, пока рано беспокоиться по поводу моих пенсионных накоплений.
— Вам тридцать шесть?
— Да.
— Вот видите? Это даже еще не бальзаковский возраст.
Он рассмеялся.
— Вы кокетка. Вы знаете это?
Принцесса моргнула, ее сердце вдруг забилось быстрее. Глупое сердце: все равно Алексу она была безразлична.
— Я даже не пытаюсь кокетничать.
— Не сомневаюсь. Вы сама естественность.
— Вы можете отпустить мою руку? — тихо попросила она.
— А если я скажу, что не хочу?
— Тогда я спрошу вас почему. И еще напомню, что вряд ли из этого выйдет что‑то хорошее.
Ее сердце колотилось так сильно, что она едва слышала свой голос.
— Вы правы. Нет смысла. Как я уже сказал, я не хочу испортить эту неделю ни одной девушке.
Она вырвала свою руку и продолжила путь.
— Кто сказал, что я девушка?
Габриэлла закрыла глаза на секунду, подставляя лицо солнцу, уголки ее губ слегка изогнулись в улыбке.
— Вам не нужно этого говорить, — произнес он. — Я почувствовал это через поцелуй.
Внутри ее все похолодело, она снова открыла глаза, улыбка исчезла с ее лица.
— Все было так ужасно?
Конечно, так и было.
— Вовсе нет. Просто у вас нет опыта, и конечно же я сразу это понял… по вкусу ваших нежных губ.
— Это просто смешно. Неопытность не имеет вкуса.
Алекс снова схватил принцессу за руку, повернул ее лицом, теснее прижимая к себе. Теперь ей показалось, что сердце вовсе остановилось. Алекс опустил голову, потом дотронулся до краешка ее губ:
— На ваших губах вкус невинности и полевых цветов.
Он отпустил ее и отодвинулся, а она все еще с трудом могла дышать.
— Это потому, что для вас общение с такой, как я, в новинку, — промолвила она.
— Это потому, что вы не попробовали меня на вкус.
Принцесса почувствовала, как дрожь возбуждения пронизывает ее тело.
— Вы же не станете отрицать, что целовать меня вам понравилось?
Габриэлле было бы очень просто солгать. Все, что ей нужно было сделать, — открыть рот и сказать ему, что ей не нравилось его целовать. Но она чувствовала, что не произнесет ни слова лжи.