.
В народных школах для финно-угорского населения особенно большое внимание в учебных планах и программах уделялось мировоззренческим предметам: истории, географии, финскому языку и религии. «Книгу о Великой Финляндии», подготовленную к печати советником Министерства образования Финляндии К. Мерикоски, использовали в качестве учебника по истории и географии. В 1942 г. был издан учебник «Моя страна — Великая Финляндия». В финских учебниках в период войны были сделаны специальные дополнения для учащихся народных школ Восточной Карелии. В обучении преобладало финское национальное воспитание, а сам учебный процесс был направлен на пропаганду идеи Великой Финляндии, которая включала бы и территорию Советской Карелии.
В преподавании истории пытались показать, что советская государственная система ничего не сделала для карельского населения, что русские были и остаются извечными врагами финнов и родственных им народов. История Восточной Карелии преподавалась как часть истории Финляндии.
Преподавание географии хорошо укладывалось в два слова — Великая Финляндия, поэтому учителя старались доказать, что Восточная Карелия должна стать составной частью этого государства. А. Лайне отмечает, что в программе для национальных школ по географии подчеркивалось, что дети должны понять путем изучения географии, что Великая Финляндия является той страной, которую надо защищать и во имя которой надо работать[284].
Одной из характерных особенностей финской школы на оккупированной территории Советской Карелии было повышенное внимание к практическим занятиям. Для девочек это была различная домашняя работа: вышивание, приготовление еды и т. п., т. е. та деятельность, которая готовила из них в первую очередь жен и матерей, что значительно контрастировало с советской школой, где внеучебная деятельность была посвящена формированию «коллективных» черт (летние лагеря, военные игры и пр.)[285].
Рюрик Петрович Лонин, вепс по национальности, посещавший в годы оккупации народную Школу в Шелтозерском районе, вспоминая уроки труда, отмечает: «Девушек учили вышивать, а нас, парней, учили столярничать. Были привезены навесные столярные станки, они были в том же доме, где столовая, и они висели на стенах, на петлях, чтобы можно было поднимать. Два что ли урока труда было, и учитель спрашивала, кто желает сделать для дома и что. Я однажды сказал: "Я изготовил бы грабли". Грабли-то всегда были нужны: скот, для сенокосов. Она мне говорит: "Давай я нарисую чертеж, какой фасон у грабель. Есть ли дома палка для грабель?" Я говорю: "Может быть, и есть". — "Сбегай, принеси палку и по моему чертежу будешь делать грабли". Я изготовил, сделал грабли и домой отдал эти грабли. Кто поварешки, кто что делал, разное»