— Жаль, что кошки не умеют говорить, — сказал я, чтобы как-то завязать разговор.
Мой рыжий собеседник широко открыл рот, издав громкое и мелодичное «мяа-у!»
— Вижу, — сказал я, — умеешь. Только на другом языке. Ты сидел тут в тот день? Видел, кто входил в дом? Ты ведь знаешь все, что тут происходило. Полагаю, милый мой котик, ты-то ничего не упустил!
Моя назойливость коту явно не понравилась. Он повернулся ко мне спиной и сердито помахал хвостом.
— Извините, ваше величество! — сказал я.
Кот холодно глянул на меня «через плечо» и принялся энергично умываться.
«Соседи!» — с горечью думал я. С соседями на Уилбрэхем Крэсент было туго. В сущности, мне — да и Дику Хардкаслу тоже — нужна была какая-нибудь милая словоохотливая старая леди, которая любит сплетничать и всюду совать свой нос. У которой уйма свободного времени, и она тратит его, выискивая что-нибудь «пикантное». Увы, такие старушки почти все уже вымерли, а оставшиеся в живых собираются тесным кружком в домах для престарелых, где им обеспечен столь необходимый в их возрасте комфорт, или оккупируют больницы, занимая места тех, кто действительно нуждается в лечении. Хромые, увечные и старые больше не доживают свой век в собственных домах под присмотром преданных слуг или бедных полоумных родственников, которые довольствуются тем, что у них есть стол и крыша над головой. И вот результат — совершенно не на кого опереться в криминальных расследованиях!
Я посмотрел через дорогу. Почему там нет столь необходимых нам соседей? Где он, аккуратный ряд домов, обращенных к улице фасадами? Почему вместо милых уютных домиков там торчит громадная каменная глыба, которая и выглядит-то не по-людски? Огромный человеческий улей, населенный рабочими пчелками, которые возвращаются в свои соты лишь поздно вечером, чтобы, умывшись и подкрасившись, отправиться на встречу с кавалерами. Подавленный бездушием этого огромного улья, я даже почувствовал нечто вроде симпатии к поблекшему викторианскому аристократизму Уилбрэхем Крэсент.
И тут, сорвавшись со стены, на которую я смотрел, в глаза мне внезапно ударил «солнечный зайчик». Несколько озадаченный, я с интересом посмотрел вверх. Да! Вот опять… Я нашел взглядом открытое окно, из которого кто-то выглядывал. Лицо шутника было чем-то слегка прикрыто. Опять сверкнула яркая вспышка света. Я поспешно опустил руку в карман. В моих карманах всегда полно всякой всячины, которая нередко может оказаться полезной. (Вы даже не представляете, что иной раз может понадобиться человеку!) Немного клейкой ленты, несколько невинных с виду инструментов, позволяющих открыть практически любой замок, жестянка с серой пудрой и совершенно не соответствующей истине надписью, аппарат для вдувания этой пудры и еще две-три безделицы, оказавшиеся бы настоящей загадкой для большинства нормальных людей. Среди прочего у меня была миниатюрная подзорная труба — для наблюдения за птицами, разумеется; не очень сильная, но вполне подходящая для данной ситуации. Я вытащил ее и приставил к глазу.