Парни вернулись через три часа. Ввалились разгорячённые лыжным бегом, принялись докладывать. Подходили к предполагаемому схрону по большой дуге, с запада. Аккуратно подобрались к дереву по склону сбоку – и обнаружили логово опустевшим, свежая лыжня уходила вниз по склону, от подножия холма по большой петле отклоняясь к западу. Осуществив приём пищи и смену лыж на мотоциклы, «братья-пилоты» ринулись продолжать разведку.
Окончилась разведка с наступлением темноты. Итоги: в пяти километрах от схрона у его хозяина был замаскирован снегоход, которым тот и воспользовался. По следам парни проехали километров, наверное, сто – генеральное направление выдерживалось на запад, других следов не нашлось. На обратном пути тщательно осмотрели «берлогу» - маленькую пещерку, вырытую в земле под корнями дерева. По стволу дерева змеился замаскированный в трещинах коры провод, видимо использовавшийся неизвестным в качестве антенны. Как тут человек в одиночку провёл несколько дней – уму непостижимо! Что он тут делал, что искал в безлюдной местности – загадка! Назавтра мы тоже покинули своё убежище, проломив вездеходом одну из стенок иглу, и двинулись домой.
Новый год отметили тихо, по-семейному. Лапа дисциплинированно сидела возле стола и при помощи «магического» умоляющего взгляда выпрашивала всяческие вкусняшки, в конце концов набила живот до шарообразного состояния и, собрав, видимо, всю силу воли, «укатилась» к себе на подстилку. По радио шла новогодняя программа, записанная Маркони заранее. Вот же упорный человек! Почти четыре месяца готовился, зато записал на всю ночь. В полночь «музыкалка» прервалась боем (в смысле «бом-бом» а не мальчик!) курантов и торжественным обращением Степана Мурачёва к жителям на четырёх языках: испанском, немецком, русском, и английском. (Добавится ли к ним иврит? Вряд ли. Сейчас «эмигранты» даже между собой его почти не употребляют, в ходу больше русский или английский.) До часа посидели вшестером, даже чуть-чуть потанцевали под радио, потом пошли по гостям. Заснувшая было четырёхлапая попрошайка тут же подорвалась и присоединилась - во всём посёлке собачину непременно гладят, кормят и любят, чем она пользуется без зазрения совести!
Вернулись часов в пять. Народ в основной массе ещё остался догуливать, однако моя заметно округлившаяся половинка заявила (наконец!) что у неё слипаются глаза и, наверное, пора бы баиньки, в чём я её полностью поддержал. Кажется, не успели заснуть, а кто-то уже тычет холодным и мокрым носом в руку. Смотрю на часы – начало десятого. Лапа тоже продрыхла время выгула и теперь звала составить ей компанию, на предложение пробежаться сольно состроила обиженную морду. Пришлось вставать, одеваться и брести на мороз. Пробежка до самолётной стоянки и обратно – и сна ни в одном глазу. А мохнатая паразитка вернувшись с прогулки сунула морду в миску с водой и снова угнездилась спать! Вот такой он – семейный праздник Новый Год!