— Ничего, он сам себя утопит! Жаль только Игнатову, такая хорошая учительница, а связалась с женатым мужчиной, будто холостых нету.
Я слушал опустив голову, и образ Игнатовой все рельефнее выступал в моих мыслях: округлые формы, красивые глаза… черные косы, которые она иногда собирала на затылке в большой тугой узел над длинной белой шеей… ее губы, розовые и влажные, слегка полноватые… ямочки на щеках… немного неровные, но блестящие и абсолютно здоровые зубы, не знавшие прикосновения инструментов зубного врача… Все это плюс еще энергичная походка, помогавшая представить во всем великолепии ее чудесные, полноватые ноги, с развитой мускулатурой, приводило меня в особое настроение, и я представлял ее в объятиях Каишева, забывшую о своих обязанностях перед обществом и школой… И кто знает, сколько бы я еще терзался, переполненный подобными чувствами, если бы не голос Ивана Г. Иванова, имевшего удивительную способность читать мои мысли.
— Да, она красива, это верно, — сказал он. — Никто не оспаривает этого факта, но такая красота, дорогой, дается женщине не для того, чтобы разрушать чужие семьи, которые создаются годами… Каждому хочется иметь красивую жену… Но ты только подумай, куда придет общество, если все мы начнем катиться по наклонной плоскости?.. Что станет с семьей, этой основной ячейкой государства?
— Да, ты прав…
— Именно поэтому, — прервал он меня, — надо каленым железом выжигать эту язву, пока она не охватила весь организм. Самое позднее через три дня Каишев и Игнатова предстанут перед специальной комиссией, чтобы ответить за свои деяния… В комиссию по моему предложению включен и ты.
Я почувствовал, как кровь прихлынула к моей голове. В ушах зашумело, и я упал бы со стула, если бы не схватился за стол.
— Боже упаси! — закричал я. — Это дело не по мне!
— Не возражай, брат, не каждому дано заниматься подобными вопросами. Это деликатное дело.
— Прошу тебя! — кричал я. — Я не хочу!.. Я стеснительный. Я так вам все запутаю, что вы потом и концов не сыщете…
— Решено, брат!.. Выхода нет.
— Я пойду к товарищу Мичеву!
— К твоему сведению, товарищ Мичев уже не занимается подобными вопросами, я его замещаю. — Он улыбнулся с видом победителя, после чего его физиономия вновь приобрела серьезный вид — на переносице между бровями залегла вертикальная складка, прямая и глубокая, и уже не исчезала до конца нашего разговора.
— Если ты откажешься, — сказал он в заключение, когда мы уже выходили из «Граово», — то это будет означать, что ты не хочешь выполнять общественные обязанности, о чем мы и сделаем соответствующий вывод…