— Не надо их было брать с собой…
Она попросила официанта поставить цветы в большую вазу. Он рассмеялся, но желание ее исполнил. Через несколько минут ваза с цветами Виолеты стояла перед нашим столиком. Я чувствовал себя так, словно был на сцене, так как люди продолжали смотреть на нас с любопытством.
— Невероятный успех, — сказала она, любуясь цветами. — И всем этим я обязана тому, что вложила в подготовку вечера много душевных сил… — Она явно подшучивала над моим невежеством. — У меня нет иных радостей, кроме радости общения с искусством… Не знаю, что было бы со мною без этого… «Отними у меня высоту — и я лишусь для полета простора!..» Как это верно сказано! — Она на секунду задумалась, потом прибавила, словно меня рядом и не было: — «Мне до тонкостей известны счастливые причины моей радости, но никак я не пойму, откуда рождается во мне скорбь…» Ведь это так! Ты испытывал когда-нибудь подобные чувства?
— Извини, пожалуйста, но я не понял, о чем идет речь, — сказал я виновато.
Она наморщилась, но снисходительно простила меня, ведь я всегда был таким. В сущности, она не сказала этих слов, но я почувствовал это по ее красноречивому взгляду. Мысленно я задал себе глупый вопрос: «Что ты делаешь здесь с этой женщиной? Почему не встанешь и не уйдешь? Что тебя связывает с нею? Прошлое, настоящее, будущее?.. Или одиночество?»
Я заказал бутылку вина, мясо и хлеб. Виолета не обращала внимания на мои заботы, потому что забавлялась в это время с цветами. Я прощал ей эти глупости, ведь для меня сейчас важнее было, чтобы она веселилась и занималась цветами, а не мною. Когда вино было выпито, она сразу вдруг загрустила, попросила принести еще бутылку и объявила, что хочет сегодня напиться. Вначале я не понял, в чем тут дело, и, между прочим, сильно смутился, но вскоре в нескольких шагах от нашего столика увидел своего тезку Евгения Масларского. Тот танцевал с какой-то русоволосой девицей, которая вызывающе смотрела ему в глаза и была донельзя весела. Я тотчас же почувствовал, что Виолета оказалась в неудобном положении, и мне стало жаль ее. Страшно захотелось встать, подойти к этому торчавшему среди зала, как жердь, нахалу и набить ему физиономию. Мне было непонятно: когда его выпустили из милиции, когда он успел найти эту красавицу, как ему могло прийти в голову явиться танцевать на виду у всех… Создавалось впечатление, что он непрерывно исчезал и опять появлялся о новыми женщинами, чтобы демонстрировать свои способности и бросать вызов мужчинам! Гнев закипал в моей душе все сильнее.