– Джонас, что ты собираешься с ней сделать? – Из-за страха голос Равенны стал резким.
– Ничего. – Он пожал плечами, и Равенна резко выдохнула. – Выпей. – Он протянул ей нетронутый бокал с вином.
– Ничего? Правда? – Она смотрела на него так, словно он был людоедом. – Ты не станешь преследовать ее в судебном порядке?
– Не будет ни преследования, ни тюрьмы. Как я могу судить мать за то, что пыталась спасти жизнь своей дочери?
– Но со мной было бы все в порядке и без этих денег.
– Пирс позаботился бы о тебе? – удивленно спросил Джонас.
– Нет. В то время он уже был нездоров, но никто не знал, насколько все серьезно. Мне пришлось бы вернуться в Лондон на работу. Я профессиональный повар. У меня была перспективная позиция до того, как… – Она неопределенно взмахнула рукой, и Джонас понял, что она потеряла работу из-за болезни.
– Так ты собиралась сразу после лечения вернуться на ресторанную кухню?
Он осознал всю тяжесть испытаний, которые перенесла Равенна. Болезнь, долгое лечение, долги матери, а потом еще и идиот, помешанный на мести. Как она со всем этим справилась? Джонас вспомнил, как, приехав в Девесон-Холл, обнаружил ее спящей на кровати, подумав, что она просто ленива. Сейчас он понимал, что она просто рухнула на кровать от изнеможения.
– Прости, Равенна. За то, что я тебе сделал, через что заставил пройти. Я не имел права угрожать тебе и вымещать на тебе свой гнев.
– Ты не знал. – Она устало улыбнулась.
– Я должен был все выяснить, прежде чем что-то предпринимать. Я говорил вещи, на которые не имел права. Прости меня, Равенна.
– Все в порядке.
Бесшумно подошедший официант быстро обслужил их, и Джонас залпом выпил новую порцию коньяка.
– Нет, не в порядке.
– В порядке, если ты больше не собираешься мстить Сильвии.
– Забудь о деньгах, никакого долга больше нет.
– Спасибо, Джонас, – с облегчением выдохнула она.
– Перестань быть такой доброй и снисходительной!
– Ты бы предпочел, чтобы я устроила сцену? – Она вопросительно изогнула брови.
– Ты считаешь, что я склонен к мелодраме?
– Мы оба виноваты. – Она улыбнулась. – Мы оба поспешили с выводами и говорили вещи, о которых впоследствии сильно жалели. Давай просто начнем с чистого листа? Тем более что я проголодалась. Ничего не ела со вчерашнего дня, слишком сильно нервничала…
– Тогда ешь. – Он кивнул на ее тарелку.
– Значит, мы во всем разобрались?
– Абсолютно.
Что еще он мог сказать? Она не нуждалась в его извинениях, и он чувствовал себя… разочарованным.
– Спасибо, Джонас, это очень великодушно. Мама тоже обрадуется, когда услышит об этом.