– А Том… – сказала Кэтрин. – Том услышал ее имя, и его тоже понадобилось убить, потому что он мог обмолвиться об этом среди историков, и тогда все бы раскрылось.
Валентайн беспомощно смотрел на нее.
– Ты не понимаешь, Кейт. Если бы узнали, что я сделал, даже Кром не смог бы меня защитить. Я бы погиб и тебя утянул за собой в пропасть.
– Но Кром все знает, да? – спросила Кэтрин. – Поэтому ты ему так верно служишь. Преданный, как пес, пока тебе платят и позволяют делать вид, что твоя дочурка-иностранка – настоящая верхнелондонская леди.
Дождь все стучал, стучал в окна. Весь город содрогался, продираясь по размокшей равнине. Собака положил голову на лапы и только переводил взгляд с хозяйки на Валентайна и обратно. Он никогда еще не видел, чтобы они ссорились. Ему это не нравилось.
– Я раньше думала, что ты такой замечательный, – сказала Кэтрин. – Самый лучший, самый умный, самый храбрый на свете. А ты не такой. Ты даже не особенно умный, да? Неужели ты не понимал, для чего Крому МЕДУЗА?
Валентайн резко вскинул голову:
– Понимал, естественно! В нашем мире выживает сильнейший город. Или ты съешь, или тебя съедят. Жаль, конечно, что пришлось уничтожить Панцерштадт-Байрёйт, но Лондону, чтобы выжить, необходимо пробить Щит-Стену. Нам нужны новые охотничьи территории.
– Но там живут люди! – крикнула Кэтрин.
– Кейт, это всего лишь сторонники Лиги. Да и все равно большинство из них наверняка успеют убежать.
– Они нас остановят. У них есть дирижабли…
– Нет. – Валентайн улыбнулся. Он гордился собой, несмотря ни на что. – Как ты думаешь, для чего Кром отправил меня на восток? Северный военно-воздушный флот Лиги превратился в пепел. Сегодня МЕДУЗА пробьет нам дорогу через их знаменитую Стену.
Он встал и протянул ей руку со счастливой улыбкой, словно эта победа исправит все, им содеянное.
– Кром сказал, что выстрел будет произведен в девять вечера. К этому времени в Ратуше начнется торжественный прием: вино, закуски, рассвет новой эры. Кейт, пойдешь со мной? Я бы очень этого хотел.
У нее оставалась последняя надежда – что отец не знал о безумных планах лорд-мэра. Теперь и эта надежда умерла.
– Какой же ты тупой! – закричала Кэтрин. – Так нельзя! Ты что, не понимаешь? Крома нужно остановить! Надо сломать его ужасную машину!
– Но тогда Лондон останется совсем без защиты посреди Охотничьих Угодий, – возразил отец.
– И что? Будем жить, как раньше жили. Охотиться, поглощать другие города, а если встретим большой мегаполис и нас самих съедят… Все лучше, чем стать убийцами!
Она больше ни секунды не могла оставаться с ним в одной комнате. Кэтрин бросилась прочь, а отец не попытался ее остановить. Даже не оклинул – так и стоял, бледный, словно оглушенный. Всхлипывая, Кэтрин вылетела из дома и побежала через исхлестанный дождем парк, чтобы оказаться как можно дальше от отца, на другом конце Верхнего Лондона. Собака несся за ней. «Надо что-то делать, – стучало у нее в голове. – Надо остановить МЕДУЗУ».