Большинство животных и насекомых не обращают на нас внимания. Ну и хорошо. Я не слышу здесь ни насекомых, ни цветов. Но когда я цепляюсь одеждой за какое-то растение с ягодами, которые похожи на кожаные малиновые чашечки, перевернутые кверху дном, мне хочется их потрогать.
– Лучше не надо, – говорит Морфей, даже не глядя на меня.
Я отдергиваю руку.
– Эти ягоды ядовиты?
– Это вообще не ягоды, а яйца здешних филинов-амфибий, – отвечает из-за спины папа.
Филины, которые могут жить на суше и в воде. Вот гадость.
Я обхожу куст по широкой дуге, чтобы не побеспокоить плоды, похожие на чайные чашечки. В памяти всплывает строчка из стихотворения Кэрролла:
Ты мигаешь, филин мой!
Я не знаю, что с тобой!
[1]Пытаясь припомнить стишок до конца, я врезаюсь в большой куст. Из него выпархивает испуганная стайка бабочек. Крылья у них металлические, тонкие, как бумага. Выглядят они как нечто среднее между листом меди и витражным стеклом. Я протягиваю руку, чтобы поймать бабочку, но интуиция подземца меня останавливает.
– А с ними что не так? – спрашиваю я.
– Они здешнего происхождения, – отвечает Морфей, идущий впереди, прежде чем папа успевает что-либо сказать. – И, следовательно, совершенно не такие, как ты ожидаешь. К примеру, у крокодилов зубы мягкие, как кисточка, и нрав у них такой же. Зазеркальные крокодилы похожи на котят. А бабочки? Один укус, и ты превратишься в камень. Ну или они могут перерезать тебе артерию своим крылом, острым как бритва. Постоянные смены пейзажа нужны для того, чтобы здешние животные не отвлекались на нас. Не обращай на них внимания, и они окажут тебе такую же любезность.
Изящные бабочки улетают, подхваченные потоком воздуха, и я замечаю, что у каждой из брюшка торчит блестящая острая иголка, изогнутая, как жало скорпиона.
Всё затихает, когда животные возвращаются к своим обычным занятиям. Если можно назвать скорпионов с металлическими крыльями и яйца в виде чайных чашечек чем-то обычным.
Обменявшись комментариями по поводу некоторых других странных существ с папой, я высвобождаю крылья и догоняю Морфея.
Он смотрит через плечо, когда я приземляюсь, и озаряет меня радостной улыбкой.
– Что? – спрашиваю я.
– Пускай ты одета не как королева, но очень приятно видеть, что ты не отвергаешь волшебную сторону своей натуры.
Я устремляю взгляд на мыски сапог, подавляя прилив гордости. Морфей и наполовину не в курсе, как легко передать безумию бразды правления.
– Ну? Ты расскажешь, кто такой Манти? Он опасен?
– Ба! Просто честолюбивый мантикор, который слишком долго был смиренным слугой. Он мечтает о почете и власти. Не о чем беспокоиться.