Потом меня накрывает стыд за то, что сама разобраться с прошлым не смогла, пришлось через ритуал развязываться.
Наверное, за вмешательство я злилась бы больше, если бы не потрясающе ровное отношение к матери, Михаилу, коллегам, однокурсникам и одноклассникам. Словно и впрямь начинаю жизнь с чистого листа, с новой судьбы…
— А я тебе одежду принёс… — шепчет Ариан, продолжая соблазнительно поглаживать по спине, постепенно останавливая руку всё ниже и ниже, подбираясь к ягодицам.
Шумно вдохнув, упираюсь в его грудь ладонями, и он нехотя отступает. Поднимает пакеты. Я смотрю в пол и снова вижу пыль.
— Твоя домработница не вернулась? — Осторожно касаюсь своей щеки — сухая, только ресницы хранят следы слёз.
Ариан застывает вполоборота ко мне, стискивает ручки пакетов. Голос его рокочет на низких тонах:
— Сейчас на своей территории я никого постороннего видеть не хочу. Лучше потерпеть грязь, чем бороться с инстинктами.
— С какими такими инстинктами?
— Не важно, — дёргает головой Ариан и направляется в обход меня к лестнице на второй этаж. — Всё постирано, так что можешь смело надевать.
— Какие такие инстинкты? — иду следом. — Уж не собственнические ли? Если так, как ты собираешься меня сватать?
— Я не животное, чтобы подчиняться только им, — цедит Ариан и толкает дверь в мою комнату. — Просто дом — это более личное, это… здесь труднее не поддаваться желанию защищать своё… Тамара, хватит сомневаться в моём здравом уме!
Он швыряет пакеты на кровать и, снова обогнув меня, выскакивает в коридор, захлопывает дверь.
Стою с широко раскрытыми от удивления глазами и пытаюсь понять, чем его задела. Неужели вопрос об инстинктах его настолько оскорбляет? Ведь о том, что он не только животное, я прекрасно знаю.
Покачав головой, приближаюсь к кровати. Переодеть помявшийся сарафан жрицы очень хочется.
Вываливаю на скомканное одеяло содержимое первого пакета и растерянно хлопаю глазами: какие-то панталончики, блеклые тканные бюстгальтеры без швов. Платья в пол с длинными рукавами. Всё тёмное и мрачное. Похожие на паруса широченные джинсы, толстовка, водолазка.
Переворачиваю второй пакет: цветные сарафанчики, кружевное бельё, чулочки, маленькое чёрное платье…
Смотрю на левую кучку весёлой одежды и кружавчиков, на правую с набором старой девы… что это значит?
— Слева — это для личного пользования, — шепчет на ухо Ариан. Я подскакиваю, и его ладони оказываются на моей талии, скользят по животу, вызывая в нём жаркий трепет. — А справа одежда для жизни в стаях. — Губы касаются моей шеи, плеча. Горячее дыхание волнительно щекочет кожу. — Нечего им на тебя лишний раз заглядываться.