Эттан смотрел на женщину, с которой жил, с которой прижил четверых детей, и думал, что вовсе ее не знает. А теперь и не узнать никогда… так что же это было?
Обман?
Мысль оказалась настолько неприятной, что Эттан поморщился.
Вальера тяжко вздохнула. Даже на пороге смерти, и то…
– Тан, милый, если кто-то узнает, что я стала супругой Преотца… не давай никому такой повод для шантажа! Подумай о наших детях!
Эттан выдохнул с облегчением.
Ах, вот оно что…
– Вэли, я смогу это уладить.
– Убив человека, который будет посвящен в эту тайну? Не надо, Тан, не вешай на меня и этот грех…
Эттан покачал головой.
– Вэли…
– Я люблю тебя. И никогда не оставлю. Ты позовешь стряпчего?
– Да, любовь моя.
Эттан широкими шагами вышел из комнаты. Вальера усмехнулась ему вслед.
Ах, великий Преотец, как же вы предсказуемы! И как же вы любите свою власть – больше всего остального. Стоит только намекнуть, что вы ее можете потерять, и лепи из вас горшки и чашки. Увы и ах…
Вальера вздохнула.
Помереть – и то спокойно не дают…
* * *
Разговоры с детьми заняли не так много времени, все уже сказано. Еще раз обнять всех, попросить быть сильными, многозначительно перемигнуться с Луисом и поговорить со стряпчим.
Все свое состояние Вальера завещала старшему сыну. С тем, чтобы он позаботился о братьях и сестре.
Дочери следовало отдать все драгоценности.
Преотцу – фамильный портрет. Она заказывала его всего пару лет назад. На нем все вместе. И она, и дети… пусть напоминает. Может, Эттан его и искромсает в припадке ярости, или выкинет, но… вдруг?
Пусть будет.
И настало время умирать.
Вальера не боялась. Что такое душа?
Это вода. Она легкая, она сейчас взлетит вверх, потом каплями воды прольется в мировой океан и там обретет новую жизнь. Так всегда бывает, это правильно…
Арден, Мелиона… это для тех, кто послушен и управляем, кто не знает правды, чьи предки не служили Королям. Это красивая сказочка, придуманная умными людьми для простонародья, вот пусть чернь в это и верит. А Вальера, хоть и ходила в Храм, но верила только в себя и свои силы. Вот и воздалось ей по вере ее…
Луис медленно достал из кармана склянку с «глотком моря», капнул три капли в чашу с водой. Простой, ледяной…
Вальера облизнула пересохшие губы.
– Я люблю вас, мои родные…
Лусия плачет, мальчишки сжимают кулаки, Эттан так зубы стиснул, что сейчас песок посыплется. А в глазах Луиса боль. Прости меня, малыш. Я так хотела остаться с вами…
За все прости.
И ледяная влага касается иссохшего от жара рта.
Вовремя.
Вальера понимает, что вовремя. Еще бы пара-тройка часов, и прекратит действие обезболивающее, она станет просто умирающим животным. Дети не должны видеть ее такой.