Сергей Николаевич пожал плечами.
— Приют недалеко, но ты же знаешь, что даже малое расстояние может оказаться труднопреодолимым. Да и тётушка любит языком помолоть. Просто ребят не отпускает...
— Скоро рассвет, а в округе слишком много гончих, — перебила Валевского Егоза и сама же испугалась сказанного.
Старик лишь негромко хмыкнул. В её словах была правда. Три дня назад пара псевдо проникла за частокол, но к дому их не подпустили. Один попал в вырытую яму-ловушку. Пробитый насквозь тремя кольями гончий умудрился сползти с них и даже попытался выбраться из ямы, но подоспели ходоки и добили копьями. А второй, получив в грудь стрелу, скрылся в сделанном ими подкопе.
— Вестник осторожный, а Креп сильный. Они вернуться. Поверь мне, — ответил Валевский.
— Что-то странное происходит в городе. После заката в стороне "семёрки" слышались взрывы. Я боюсь за него, — не унималась Егоза.
— Взрывы все слышали. Я уже распорядился в разведку ходоков отправить. Надо узнать, что случилось. Только "семёрка" далеко от приюта, и произошедшее там ни к Крепу, ни к Вестнику не имеет отношение. Успокойся, — как отрезал Валевский и тут же перевёл разговор в другое русло: — Почему тебя сегодня на уроках не было?
— История?
— И география. Сегодня мы рассматривали Евразийский континент.
Егоза отмахнулась:
— Неважно, — и кивнула головой на грядки, на которых копошились городовые. — Вот что главное. Ни история, ни география, ни... эта... физика нас не накормят и не спасут от гончих или изгоев. Люди сотни лет придумывали, сочиняли, выводили всякие теории... Бред. А потом — Бац! — и нет ничегошеньки. — Егоза стала на носочки напротив Валевского и сжала в своих ладонях его руки. — Пап, хватит жить прошлым. То что было важно тогда, сейчас не имеет смысла. Выживание — вот что главное.
Сергей Николаевич категорично замотал головой.
— Нет. Ты не права. — Старик начал нервничать. — Мы накопили много... много знаний. Мы многое построили. Улетели к звёздам. И это важно. Потому что так как сейчас не может продолжаться вечно, когда-нибудь свет успокоится.
— Успокоится, — согласилась Егоза. — Вот только нас тогда может и не быть.
— Не говори так больше никогда. Человек выживет. Даже сейчас в общинах людей становится больше. Мы выживем, и знания, которые пронесём с собой, помогут встать на ноги.
— Нас становится больше? — Егоза захихикала. — Нас были миллиарды, и разве это помогло? Посмотри за частокол, отец. Их тоже становится больше.
Она резко развернулась и двинулась прочь, за огороды, к дальнему костру.
***
Тимоха Вьюн попался водяным три года назад. Он, тогда ещё дикий семилетний мальчишка, шнырял по подвалам в поисках чего-либо съестного и, столкнувшись с ходоками, попытался сбежать. Ловить его никто не стал бы, — своих ртов хватает — но Вьюн влетел прямо в сливной сток и сломал ногу. Даже после этого, лёжа в вонючей яме, он ни разу не пискнул, — и ходоки пожалели юнца.