— А нас не хватятся? — заволновалась Элси.
— Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, — напомнил Джек.
Я взяла его под руку:
— Золотые слова.
Хэнди Саймон
Хэнди Саймон не любил призраков — он не понимал, какой в них смысл. Его родители твердо верили в духов — с тех самых пор, как в одну из суббот сходили к женщине-медиуму, принимавшей в здании ратуши, и она заявила, что дух покойника по имени Джон пытается найти с ними контакт.
— Это наверняка двоюродный брат твоего деда, — решила мать Хэнди Саймона.
— Двоюродный племянник, — поправил отец. Как ни пытался Саймон урезонить родителей, они ничего не желали слушать. Медиум сказала, что мертвые обожают напоминать о себе и оставляют по всему дому всякие перышки, листья и мелкую гальку.
— Можно услышать странные звуки: звонки, музыка играет, — пересказывала мать. — А иногда даже запахи появляются.
Саймон вздохнул:
— Но для чего им все это?
— Это такой способ общения. — И мать полной грудью втянула воздух. С тех пор она принюхивалась по нескольку раз в день на случай, что рядом стоит дух умершего, желающий ей что-то передать.
— Зачем? — приставал Саймон. — Они что, не могли высказаться, пока были живы?
— Все не так просто, Саймон. Тебе кажется, что впереди бесконечность и ты успеешь наговориться, а после смерти спохватываешься — то позабыл, это не успел…
— Неужели это так важно? — упирался Саймон.
— Для живых — да, — отрезала мать. — Это может совершенно изменить нашу жизнь.
После смерти матери отец увидел на парковке у супермаркета пустой пакет из-под чипсов.
— С сыром и луком, любимые чипсы твоей матери. — Он указал на пакет. — Это Барбара просит нас жить дальше своей жизнью.
Саймон поглядел на церковный шпиль. Барри рассказывал что-то о ведьме. Кое-кто из участников обмахивался листками с маршрутом экскурсии. Мисс Амброуз тоже глядела вверх, покусывая нижнюю губу.
— Вы верите в привидения? — обратился к ней Саймон.
Она не ответила, но через несколько минут сказала:
— Я ни в чем не уверена.
Он рассказал ей о перьях и гальке и о пакете из-под чипсов.
— А хорошо бы в это верить, правда? — спросила она. — Приятно думать, что ты можешь влиять на события даже из могилы.
— Наверное. — Саймон перестал глядеть на колокольню: закружилась голова. — Правда, я не считаю себя настолько важной птицей, чтобы на что-то влиять даже при жизни, не говоря уже о том времени, когда я умру и меня закопают.
— Как и все мы, если задуматься. — Из какого-то кабачка вывалилась целая толпа, и улица наполнилась запахом светлого пива и залихватским уханьем. — Большинство из нас лишь второстепенные персонажи. Мы заполняем место между теми немногими, кому довелось оставить свой след.