От этих слов меня отчего-то пробрала дрожь.
— Звук, — вспомнила я. — Этого звука ты не могла забыть. Я помню, как ты мне рассказывала.
— Помнишь? — переспросила Элси.
— Мы потом сидели у вас на кухне — ты, я и Ронни — и втроем восстанавливали, как это произошло, кусок за куском. — Я поглядела на Элси. — И шарф тоже там был, лежал посреди стола. Я видела, где Гвен упустила петлю. Безукоризненные ряды петель — заметить ошибку можно, только если знать, куда смотреть, но как только углядел, то уже ничего, кроме нее, не видишь.
— Тебе не обязательно все это помнить, Флоренс. Порой прошлое лучше не ворошить.
— Но я хочу понять! — Воспоминания уже валились кубарем, и я пыталась их схватить, пока они снова не исчезли. — Ты сказала мне, что Ронни затормозил и бегом вернулся к лежавшей на обочине Бэрил. Ты оставалась в машине, ты не могла на это смотреть, но это же ничего, что ты осталась в машине! Это не делает тебя плохим человеком!
— Не делает.
— В этом месте шоссе прямое и с разметкой. Когда ты оглянулась, Ронни был четко виден вдали, в свете зимней луны. Бэрил была мертва. С концами, как выразился Ронни, снова садясь за руль. Иначе ты бы нашла уличный телефон. Ты бы никогда не оставила ее лежать на дороге, если бы оставался хоть один шанс. Ты бы вызвала «Скорую» или полицию…
— Ронни никогда не дал бы этого сделать.
— А когда Ронни снова сел в машину, вдалеке показались фары другого автомобиля. Бэрил заметили, и вы с ним смотрели через заднее стекло, как кто-то остановился, вышел и нагнулся к обочине.
— И тогда, не включая мотор и фары, Ронни снял машину с ручника, и она покатилась вперед.
— Тут-то стало понятно, что он намерен все скрыть, несмотря на весь ужас случившегося.
— Ты подралась с ним, Флоренс. У вас завязалась настоящая драка.
— Откуда ты знаешь?
Элси смотрела на меня через разделявшую нас полосу песка:
— Потому что я до сих пор вижу следы борьбы на твоем лице.
— И ведь было не поздно! Даже когда мы сидели у вас на кухне, можно было позвонить в полицию и все объяснить. Они бы поняли, что мы были в шоке. Никто ничего не сделал, потому что все были в шоке!
— Но Ронни начал нам угрожать. Сказал, мою мать запрут на всю жизнь. — Элси отвернулась и стала смотреть на океан. — Помню, как при этих его словах я машинально посмотрела вверх. Мама была повернута на идее, что ее подслушивают сквозь стены и весь дом напичкан микрофонами и скрытыми камерами. Она голыми руками отковыряла гипсовую штукатурку, чтобы нам доказать, помнишь?
Я кивнула.
— Как легко было бы забыть о Бэрил и жить, как прежде! Как просто было бы шагнуть в дверь, которую Ронни нам открыл! Это было так легко и просто, однако я не смогла себя заставить!