— Это мы тебе, сынок, и тебе, дочка, благодарны по гроб жизни. Вы нас из немецкого плена спасли, да поверили. И быть вам командирами в нашем отряде. А я помогу, чем смогу — тем и окажу помощь.
— Сева, тут ещё одна проблема… кхм-гхм… нарисовалась, — неуверенно произнёс Полуянов.
— Что случилось, Ром?
— После того инцидента с уркой…
— Ну?
— В общем, для всех остальных мы с Леной пара… кхм… возможно даже супружеская… так вот.
— У вас крышу снесло? Какая, к чёрту, пара?! Нам сколько лет, а?!
— Так Рома и спрашивает, как нам дальше быть, — поддержала Полуянова Лена. — Мнение бойцов тоже нельзя списывать со счетов.
— Фу-у-ух… задали вы мне задачу… — он снял пилотку и почесал затылок.
— Вот что, ребята, — влез в разговор старшина. — Давайте-ка так договоримся: милуйтесь на людях на здоровье, но… до серьёзного дело не доводить. Чтобы и люди видели в вас морально устойчивых командиров, семейную ячейку общества, но и приличия не нарушать. Вдруг, доведётся вам ещё домой вернуться, кто знает… судьба, она по-разному может распорядиться.
— Спасибо за совет, Николай Сергеевич, — смущённо поблагодарила его Косухина.
— Сейчас отдам указание вам маленький шалашик сварганить, что б, как у нормальных семейных людей всё было, — улыбнулся старшина.
— Пошли, Ромео, труба зовёт вещи свои переносить, — потянула она за руку Полуянова.
* * *
— Лен! Можно тебя на минуту? — к костру, где сидели командиры, подошла Васнецова.
— Чего тебе, Людок? — спросила Косухина, когда они отошли в сторону.
— А правду говорят, что вас с Ромкой поженили?
— И да и нет, только это военная тайна.
— Не поняла.
— Короче, там ссора вышла, после военной операции. Рома зека бывшего застрелил…
— Да ты что?!
— Тише, не ори. Да, застрелил. Ну и перед этим защитил меня от этого урода, а когда бойцы спрашивать стали супруги мы или нет, все смолчали. Вот так и получилось.
— То-то я смотрю, что вам отдельный шалаш сделали…
— Ты не думай, мы обо всём договорились. Ничего такого не будет. Маловаты мы ещё для этого. По здешним меркам не знаю, а по нашим — уж точно.
— А то наши девчонки уже стали перешёптываться…
— Так вот и объясни им. И скажи ещё, чтобы языки свои держали на замке: кто мы и откуда. Здесь совсем другие порядки.
— Здесь?
— В этом времени. Тут за ложь можно легко в тюрьму загреметь, понятно?
— Серьёзно?
— Васнецова! Я тебя по жизни хоть раз обманывала?
— Нет, Лен, не было такого.
— Тогда делай соответствующие оргвыводы.
— Как ты чудно́ говорить стала.
— Звание и положение обязывает. Думаешь легко быть командиром танка? Я сегодня все руки стесала за рычагами. А что делать: жить захочешь — не так раскорячишься.