— Да что, чёрт побери происходит!? — крикнул он и посмотрел на Алису, а она в ужасе смотрела на стену погреба, в котором находилась.
Она увидела оковы на стене, в которых были скелеты детей не старше пятнадцати лет, и судя по костям, эти люди умерли столетия назад. Земля вибрировала от звука подходящей толпы и уже были слышны звуки их пения и ритм музыки.
— Зачем ты меня сюда привел? — странно спросила она, — Это ведь…
Алиса не договорила, потому что всё было и так ясно, когда глаза немного привыкли полумраку. На стенах были неумелые рисунки островитян, на которых носителя злого духа приковывали к стене.
— Акаша… так и знал, — сказал Бальтазар и посмотрел на Алису грозно, — Блэквелл мог прислать мне только дьявола, ну конечно! Вот почему ты морщишься от этих арома-палочек.
Вместо ответа Алиса затрясла головой, прогоняя снова нарастающую боль:
— Мне надо уйти! Боже… — взмолилась Алиса, — Этот жуткий… жуткий остров! БУДЬ ОН ПРОКЛЯТ! — крикнула она и земля сотряслась.
Пение на несколько мгновений затихло из-за внезапных природных изменений, но потом снова продолжилось. Бальтазар заговорил:
— Они тебя боятся, поэтому не тронут. Ты для них — священная и неприкосновенная, пока в сознании. Я вытащу тебя отсюда, ты только держись, иначе они убьют нас обоих. Только… куда мы пойдём?
— К морю, — решительно сказала Алиса, — За ворота.
— Это невозможно, мы не преодолеем ворота, пока островитяне не выпустят.
— Пошли! — скомандовала Алиса и он взял её на руки.
Бальзатар выбрался наружу и побежал с девушкой на руках к воротам, но было слишком далеко. Алиса снова начала захлёбываться в своей крови, выплёвывая уже не столько содержимое своего желудка, сколько сам желудок. Её предобморочный взгляд сфокусировался на трёх обезьянах, которые сидели на их пути, первая из которых закрывала уши руками, вторая глаза, третья рот, и тогда Алиса нервно хихикнула и задержала дыхание, потом закрыла глаза и закрыла руками уши, чтобы не слышать музыку, пение, не видеть ритуальные танцы и не вдыхать зловония острова.
Это подействовало так, как нужно и вот уже через пару минут они добрались до ворот Убуда, в которые ещё несколько дней зашла Алиса, и ничто не предвещало подобных событий. Тогда остров казался таким уютным и дружелюбным, его природа была такой чарующей, а люди улыбались так лучезарно, что Алиса этим почти восхищалась, но всё изменилось слишком резко.
Улыбки островитян остались по-прежнему лучезарными, но в них не было доброты, как оказалось. Они смотрели на Алису и видели не гостя, а источник силы, который будет питать их остров, ведь судя по рисункам в подземелье, островитяне заманивали Акашу на остров, а потом выжимали из неё жизнь. Купол над островом питался от этой особенной силы, и Алиса от этой мысли испытывала первобытную ярость, которая набирала обороты в её душе.