Сейчас он задумался и молчит. Явно переваривает информацию, которую я только что ему дала. Винсент Блэквелл немного изменился, что-то появилось в нём… новое? Или может старое? Бог его знает, но его что-то беспокоит, в такие моменты он трёт виски, как сейчас.
— Раз уж ты с такой страстью решаешь задачки, помоги решить одну. Что бы ты сделала с очень сильным человеком, не имеющим душевных привязанностей и очевидных страхов, его нельзя напугать болью, пытками или отсутствием комфорта, он абсолютно непредсказуем, своенравен, часто жесток, склонен к манипуляции и, что самое ужасное, умён.
Его глаза гипнотизируют меня, но даже этот взгляд не настолько отключает мой мозг, чтобы не понять: он говорит обо мне, и я обязана решить задачку, согласно приказу.
— В первую очередь, я бы не стала слушать его советов: он может блефовать.
— Не в этом случае, ведь он не может врать.
— Лишила бы силы?
— Не вариант, эта зараза не имеет кристалла силы.
— Тогда, если вы правильно проанализировали этого человека, что вряд ли, то… таких людей нельзя подпускать близко и наделять властью, чтобы не оказаться обманутым. Нужно найти Ахиллесову Пяту.
— В этом проблема.
— У всех есть слабое место. А если нет, надо сделать. Нужно что-то дать, а потом отнять, — слова сами вырываются из меня, я понимаю, что говорю себе во вред. Моё слабое место сейчас — чувство к нему. Или же он сам, не знаю… и самое больное сейчас для меня быть от него подальше, ведь я живу от момента до момента, когда вижу его.
И я себя за это ненавижу.
— А какое у меня слабое место?
— Сейчас вас что-то мучает. Какое-то воспоминание…
Я не всегда успеваю логически обосновать свои вспышки интуитивных выпадов, но чаще всего это и не нужно. Он посмотрел на меня тяжело, не верит мне, осторожничает, изучает. Я чувствую этот колкий холод.
— А у тебя?
— Разрешите мне промолчать, Милорд.
У меня тоже воспоминание, даже два. Первое: момент, когда она взял меня за подбородок и сказал, что не хочет меня больше никогда видеть, а второе: когда он лежал на моих руках бездыханный.
Хозяин задумался на несколько секунд, а потом вынес вердикт:
— Тебя опять ждёт ссылка, — сказал он мне, я застыла.
Догадался или «пальцем в небо»? Он забирает у меня счастье видеть его.
— Вы не хотите меня больше видеть. Никогда. Это я помню, — бесстрастно говорю я, но в душе ураган.
— Тебе сейчас опасно быть в зоне видимости Совета, ты наделала много шуму и будет сильный резонанс.
— Сальтерс…
— Его будут судить публично.
— Свидетели…
— Я не передавал ему полномочия, все слышали его заявление, свидетелей полный замок. С тебя через пару недель будут сняты обвинения, но твой статус уже обнародован.