— Вон оно что, — протянул задумчиво Войленко. — Пускай их! Побегают, побегают и вернутся. Хорошо, что не забыли.
Те в самом деле скоро вышли из конопли, удрученные неудачей.
— Дядя Гриша, а где он, в балке? — умоляюще спросил Сергей.
— Не помню, Серега. Не станем же мы его искать в лопухах да полыни. Поедем лучше к «Лидии». Ту мы определенно найдем, ручаюсь.
Дядя Гриша уселся на свое место в автомобиле. Все последовали его примеру. «Победа» развернулась и понеслась обратно.
— Странно все как-то в жизни, — заговорил Сергей. — Давно я не был в этом углу. Приехал, а все здесь не так, как раньше. Изменилось. Хотелось увидеть знакомое, но не увидел, и стало почему-то очень грустно. И хочется в чем-то винить людей, изменивших все… А если бы увидел только знакомое, опять бы, наверно, грустно стало и обидно за людей. Отчего это, как вы думаете? — и он облокотился на спинку.
— А ты сам разберись, — не оглядываясь, ответил дядя Гриша. — Пытался?
— Пытался.
— Ну и что?
— Мне кажется, оттого все, что люди эти хорошие, не наблюдающие со стороны за жизнью.
— Хоть и стихи, но верно, Серега, — тихо, по-мужски нежно одобрил дядя Гриша, и все надолго смолкли после его слов.
Каждый думал о чем-то своем. И, только когда машина свернула вправо и перед ними показалась небольшая терновая роща, они заметно оживились. Темная зелень рощи, окруженная со всех сторон светлой золотистой стерней, чем-то напоминала тучу, появившуюся на чистом, золотящемся полуденном небе.
— Дождя бы, — мечтательно проговорил Войленко. — На днях сеять начнем, а он был больше месяца назад, да и то непутевый.
«И этот то же самое о ливне, что встретил меня у Солдатской балки. Я восторгался ливнем, а люди проклинали его: пшеницу положил». — Сергей виновато отвернулся от оглянувшегося в это время дяди Гриши.
Когда они миновали рощу, вдали на дорогу вышли двое стариков. Оба с выжидающим любопытством смотрели на приближающуюся машину. Дядя Гриша объяснил:
— Это сторожа. Один, вот тот, что поплотнее, — с виноградника; второй — с бахчи, она повыше за виноградником. Вы стариков, пожалуй, не знаете. Они из присоединившихся к нам колхозов. Друзья — не разольешь водой. А когда-то крепыш-котовец взял в плен того хилого. Тот был в банде Григорьева. Взял, снял с него портки и по-землячески высек.
— Похоже на анекдот, — перебил Михаил и засмеялся.
— Можешь удостовериться сам, — дядя Гриша приоткрыл дверцу останавливающегося автомобиля и громко, как обращаются к глухим, выкрикнул улыбаясь:
— Что нового, друзья-противники?
— Ты, Грицю, брось, кажу, оци насмишки, а то поколочу, — ответил добродушный крепыш. Потом, поздоровавшись, перевел взгляд на Сергея и Михаила: — А це чии таки козаки?