– Да уж, – пробормотала я, вздрогнув от прикосновения к ноющей груди и, вопреки здравому смыслу, счастливо улыбаясь. – Вот так и сходят с ума.
Хотелось плюнуть на все и уйти к Кембритчу в замок, в его спальню, нырнуть в его постель и не выбираться оттуда никогда.
«Как будто ты раньше была очень разумной».
Я подавилась смешком.
«Но сейчас я бью все рекорды, правда?»
Внутренний голос укоризненно промолчал. А я, к своему стыду, только вспомнила про Марта. И потянулась к телефону.
– Я поросенок, – торопливо призналась я, когда услышала его голос. – Прости, Мартин, прости, не обижайся! Я помню, что мы должны были встретиться!
– Эти страдальческие интонации ласкают слух, – насмешливо отозвался он. – Не переживай, высочество. Мы с тобой два сапога пара.
– Ты забыл про меня? – возмутилась я, и он захохотал так оглушительно, что я присела на пуфик, улыбаясь во весь рот.
– Ты неподражаема, Марина, – сообщил блакориец, когда отсмеялся. – Видишь ли, у меня в жизни произошли кое-какие изменения. У меня очень уважительная причина.
– У меня тоже, – с неловкостью поделилась я. – Об этом я и хотела поговорить, Мартин. Ну и вообще… я соскучилась. Может, – я оглянулась, прикидывая, как быстро я смогу одеться и принять его в гостиной, – ты заглянешь ко мне минут через десять? Я как раз не ужинала. Выпьем чаю…
– Увы, Марина, не могу, – с сожалением отозвался он.
– Почему это? – с подозрением осведомилась я.
– Жить хочу, – объяснил барон иронично. – Я только-только уговорил Вики дать мне шанс.
Я совершенно аморально и эгоистично заскрипела зубами и чуть не разрыдалась. И поспешно взяла со столика перед зеркалом сигарету, зажигалку, защелкала ею.
– Ревнуешь? – будто все чувствуя и понимая, спросил Мартин. Словно стоял рядом и видел, как во мне сражаются радость за него и свирепая ярость собственницы. – Не нужно, Мариш. Я люблю вас по-разному.
Я затянулась и все-таки всхлипнула.
– Прости меня, Март. Самой от себя противно. Но я уже привыкла, что ты мой. Ты… не бери в голову. Я переживу это. Ты же пережил Кембритча. Только я боюсь…
Он опять понял раньше, чем я успела сказать.
– Конечно, кое-что изменится, Марина.
– Все изменится, – жалобно проговорила я. – Конец нашей дружбе, да?
– А это уже, – сказал Март настойчиво, – как мы захотим, Мариш. Ну, хватит шмыгать носом. Я же не умер. Я просто наконец-то с женщиной, которую люблю.
Я остановила себя, чтобы не начать поскуливать от тоски по нашему смеху, по посиделкам, встречам и нашей близости. Потому что это было бы уже слишком. И я бы наверняка его обидела. Если уже не обидела.