В условиях значительного превосходства сил противника Барклай-де-Толли проявил незаурядный талант полководца и успешно осуществил отход и соединение двух крупных русских армий. Однако отступление вызвало недовольство в дворянских кругах и в армии. Осмотрительную тактику Барклая поддерживал Ф. Н. Глинка, искренне веривший полководцу. По его словам, мудрый главнокомандующий, проведший армию от Немана до Смоленщины, «не дал отрезать у себя ни малейшего отряда, не потерял почти ни одного орудия, ни одного обоза, этот благоразумный вождь, конечно, увенчает предначатия своим желанным успехом»[95].
Сам Кутузов одобрял эти действия Барклая и признавал их весьма благоразумными.
«Я надеюсь... что беспристрастное потомство произнесет суд с большей справедливостью»[96], — писал о себе Барклай-де-Толли. И действительно, история реабилитировала Барклая, потомки воздали должное его полководческому таланту.
И этому с позиций подлинного историзма в значительной мере способствовал Пушкин. Он проявил гражданское мужество, он первым возвысил голос в защиту полуопального, «язвимого злоречием» полководца. Стало быть, вопрос о «реабилитации» Барклая для Пушкина возник не случайно, а имел историческую почву.
Тема «Барклай и Кутузов» получила свое логическое завершение в стихотворении Пушкина «Художнику» (1836), обращенном к скульптору Б. И. Орловскому — автору памятников Кутузову и Барклаю-де-Толли, поставленных позднее у Казанского собора.
Итак, не случайно Пушкин не одобрял официозного умаления роли Барклая-де-Толли в Отечественной войне 1812 года. Не случайно образ Барклая привлек внимание поэта в X главе «Евгения Онегина». Его план борьбы с полчищами Наполеона путем отступления внутрь страны признан, по словам Пушкина, «ныне ясным и необходимым».
Стихотворение «Полководец» было написано Пушкиным под свежим впечатлением посещения Военной галереи Зимнего дворца, где были представлены портреты многих знакомых ему деятелей: Д. В. Давыдова, И. Н. Инзова, А. П. Ермолова, А. А. Закревского, Е. Ф. Керна, К. Ф. Ламберта, А. Ф. Ланжерона, В. В. Левашова, И. Ф. Паскевича-Эриванского и многих других. Самое пристальное внимание поэта привлек портрет Барклая-де-Толли, написанный знаменитым художником Доу.
Вокруг «Полководца» ломаются копья
Стихотворение Пушкина «Полководец» вызвало разнообразные оживленные отклики современников. Высоко оценили стихотворение А. И. Тургенев, М. С. Щепкин. «Барклай — прелесть!»[97] — писал А. И. Тургенев П. А. Вяземскому.
Гоголь также восхищался «Полководцем»: «Где выберется у нас полугодие, в течение которого явились бы разом две такие вещи, каковы «Полководец» и «Капитанская дочка»? Видана ли была где-нибудь такая прелесть!»