Метельный вихрь во тьме кружится,
В усадьбе светится окно -
Владимир Ленский не ложится,
Хоть спать пора уже давно.
Он в голове полухмельной
Был занят мыслею одной.
И под метельный ураган
Дуэльный чистил свой наган.
"Онегин — сука, блядь, зараза,
Разъеба, пидор и говно!
Лишь солнце встанет — драться сразу!..
Дуэль до смерти! Решено!"
Залупой красной солнце встало.
Во рту, с похмелья, стыд и срам.
Онегин встал, раскрыл ебало
И выпил водки двести грамм.
Звонят. Слуга к нему вбегает,
Надеть рубашку предлагает,
На шею вяжет черный бант,
Дверь настежь — входит секундант!
Не стану приводить слова…
Не дав пизды ему едва,
Сказал Онегин, что придет:
У мельницы пусть, сука, ждет!..
Поляна белым снегом крыта.
Да, здесь все будет шито-крыто!
Забиты коль по краям,
Теперь враги, вчера — друзья!
И так спокойно, без волнений,
"Мой секундант", — сказал Евгений,
"Вот он, мой друг, — месье Шартрез".
Становятся между берез.
Мириться? Hа хуй эти штуки!
"Наганы взять прошу я в руки" —
Промолвил секундант — и вслед
Евгений поднял пистолет.
Он на врага глядит сквозь мушку,
Владимир тоже поднял пушку
И ни куда-нибудь, а в глаз
Наводит дуло, пидарас.
Евгения менжа схватила,
Мелькнула мысль: "Убьет, мудило!
Но — ни хера, дружок, дай срок".
И первым свой спустил курок!
Упал Владимир, взгляд уж мутный,
Как будто полон сладких грез.
И после паузы минутной
"Пиздец" — сказал месье Шартрез…