Блю прищурилась. Персефона высунула кончик языка, эта привычка была порождена у нее не нахальством, а неуверенностью. Мора недовольно повела плечами.
— Мы не даем ко…
Но ее перебила Калла:
— Вашего отца сгубила тайна, и вы знаете, какая именно.
В комнате воцарилась мертвая тишина. Персефона и Мора уставились на Каллу. Ганси и Адам уставились на Ронана. Блю уставилась на руку Каллы.
Мора часто приглашала Каллу принять участие в гадании на картах Таро, Персефона иногда просила Каллу помочь ей истолковать ее сны, но они крайне редко просили Каллу обратиться к одному из самых странных ее талантов: психометрии. Калла обладала необычной способностью, прикасаясь к предмету, узнавать о его происхождении, чувствовать мысли ее владельца и видеть места, где предмету доводилось бывать.
Сейчас Калла убрала руку, которую только что протянула, чтобы дотронуться до татуировки Ронана как раз там, где она выступала из-под воротника. Он же, чуть повернув голову, смотрел туда, где секунду назад находились ее пальцы.
Можно было подумать, что кроме Ронана и Каллы в комнате не было ни души. Он был выше нее на целую голову, но казался рядом с нею совсем юным, как тощий дикий котенок, еще не набравший тела. Она же была львицей.
— Что ты такое? — прошипела она.
От улыбки Ронана Блю сделалось холодно. В ней открылась какая-то пустота.
— Ронан?.. — неуверенно произнес Ганси.
— Я подожду в машине. — Не добавив ни слова, Ронан вышел, так хлопнув дверью, что в кухне зазвенела посуда.
Ганси с видом обвинителя повернулся к Калле.
— Его отец умер.
— Я знаю, — ответила Калла. Ее глаза были сощурены.
Голос Ганси звучал подчеркнуто любезно, но позволял от вежливого разговора сразу перейти к откровенной грубости.
— Не знаю, откуда это вам известно, но ошарашивать мальчишку такими вещами — гнусное дело.
— Не мальчишку, а змею, вы хотите сказать? — рявкнула в ответ Калла. — А зачем, интересно, вы сюда пришли, если не верите, что мы можем сделать то, за чем вы к нам обратились? Он просил конкретики. Я дала ему конкретику. Сожалею, конечно, что это не был сахарный сиропчик.
— Калла, — сказала Мора, и одновременно с нею Адам сказал:
— Ганси.
Адам что-то прошептал прямо в ухо Ганси и откинулся на спинку стула. У Ганси на скулах заиграли желваки. Блю видела, как он вновь превращается в Президента Сотовый Телефон; она уже не была уверена, что перед этим он был кем-то другим. Сейчас она жалела, что обращала на него недостаточно внимания и не могла определить, что именно в нем переменилось.
Ганси сказал:
— Прошу прощения. Ронан резок в общении, да и вообще не хотел сюда приходить. Я вовсе не намеревался оскорбить вас подозрением, что вы вводите нас в заблуждение. Не могли бы мы продолжить?