Лукиан в своей «Подлинной истории», которая, хотя и роман, повествует о популярных верованиях того времени, говорит о живых мореплавателях, приставших к берегам Острова Блаженных; они были немедленно скованы цепями и представлены пред очи Царя Мертвых.
Идея живых или недавно преставившихся людей, скованных так цепями по вступлении в страну смерти, могла, думаю, послужить основой поверью, что призраки гремят цепями: они недавно из лимба и от цепей избавиться еще не успели. — Примеч. автора.
и даровал ей пятикратное лобзание, говоря такие слова: «Лишь так могла ты обрести радость и знание».
И открыл он ей все тайны, и любили они, и были едины; и научил он ее всей магии. Ибо есть три великих события в жизни каждого человека: любовь, смерть и воскресение в новом теле — и магии подвластны все они. Дабы обрести любовь, должен ты вернуться в том же времени и месте, что и возлюбленный твой, и должен вспомнить и полюбить его или ее снова. Но чтобы возродиться, ты должен умереть и подготовиться к новому телу; чтобы умереть, ты должен родиться; без любви ты не сможешь родиться, и это — вся магия.
Этот миф является центральной идеей культа, и на нем члены последнего основывают свои поступки. Возможно, он был придуман для объяснения уже существующих идей и ритуалов, а также того, почему более мудрый, старый и могущественный бог отдал свою магическую власть богине. Легко было бы сказать, что это — всего лишь история Иштар, сходящей в преисподнюю, но суть сюжета в другом.
Можно сказать, что речь в ней идет просто о Шиве, боге смерти и возрождения, но и не об этом рассказывает миф. Вполне возможно, что легенды об Иштар и Шиве действительно повлияли на него, но мне думается, что происхождение он имеет, скорее всего, кельтское. В кельтских легендах владыки иного мира и вправду готовили людей к возрождению, и говорят, что многие из живых бывали в их краях, заключали с ними союзы и возвращались живыми и невредимыми — но для этого требовалась великая храбрость. Лишь герой или полубог мог отважиться на это. В кельтских мистериях со всей определенностью присутствовали ритуалы смерти и возрождения, а также, возможно, обряды путешествия в иной мир со счастливым возвращением оттуда. Думаю, Чистилище Святого Патрика в Луг-Дерг было как раз христианизированной версией этого предания.
Первобытный человек страшился самой идеи рождения в другом племени, среда чужаков, и потому молился и совершал ритуалы, призванные обеспечить ему новое рождение в том же
месте и в том же времени, что и любимые им люди, которые узнают и будут любить его и в новой жизни. Богиня ведовского культа — это, конечно, Великая Мать, подательница жизни, воплощенная любовь. Она правит весенними наслаждениями, и пирами, и всеми блаженствами остальной части года (вместе с другими богинями) и имеет особое сродство с луной.