Владелица ладьи дожидалась её в домике на берегу. Могучее седалище северянки покоилось на бочке, на которую постелили лучшую оленью шкуру — почтительности ради и удобства для. Её плечи покрывал расшитый красный плащ, ноги в сапогах с кисточками и загнутыми носами были широко расставлены, одной рукой оружейница опиралась на колено, а другой держала кусок пирога, который жевала. Но ждала она не одна: скрестив руки на груди и нетерпеливо притопывая ножкой, рядом стояла Лада. Была она в обычном наряде белогорских дев: чёрной юбке с передником, белой рубашке с богато вышитым воротом и зарукавьями. Косу украшал жемчужный накосник, а богатое очелье с самоцветами говорило, что его носительница — девица не простая. Притопывающая ножка была выставлена чуть вперёд, и остроносый сапожок рядом с сапогом огромной северянки выглядел почти детским.
Увидев Олянку, она кинулась к ней и обняла за шею.
— Почему ты мне ничего не сказала?! Да о чём ты вообще думала, когда пошла сюда работать?! Разве можно так?!
— Кхм, кхм, — откашлялась Капуста. — Слушай, Олянка, ну и девица у тебя! Заявилась ко мне, оторвала меня, понимаешь ли, от обеда... — Она приподняла кусок пирога. — Отчитала меня, как девчонку, а потом ещё и обвинила в том, что я беременных заставляю китобоями трудиться! И как прикажешь всё это понимать?
— Госпожа, прости меня, — хмурясь, проговорила Олянка. — Когда я пришла к тебе просить работу, я не сказала, что дитя жду. Ты б меня, наверно, отправила восвояси. А мне очень нужно было что-нибудь с хорошей оплатой. Мои родители уже старые и помочь не могут, а от родительниц моей избранницы я зависеть не хочу. До поступления к тебе я жила на Кукушкиных болотах и подрабатывала врачеванием, но целительница я не великая, знаю всего несколько трав и использую кровь оборотня. Это зелье помогает, но мне не хватает духу брать за свою помощь высокую плату. Люди дают, сколько могут или сколько хотят. В общем, на этом не разбогатеешь. Но я хочу, чтоб мы с Ладой жили достойно, не в лесном шатре, а в своём доме с садом, и чтоб Лада и наше будущее дитятко не знали нужды. Но добиться этого я хочу сама. Родительница моей Ладушки — особа знатная и не бедная, но я не хочу быть ей ничем обязанной. Вот так и вышло всё это. Прости, что правду не сказала.
— Гмммм! — опять прочистила горло Капуста. Слушая Олянку, она задумчиво жевала пирог, а к концу рассказа доела и стряхнула крошки с колен. — Вон оно что. Не дело это, конечно — с дитём под сердцем острогой махать. Ежели б я знала, то, само собой, тебя б до такой работы не допустила. Работёнка-то, конечно, того... тяжёлая. Я, честно признаться, думала, что не справишься ты и сама уйдёшь, не выдержав и одного выхода в море, а ты упёртая оказалась. Крепкая. Даже зауважала я тебя. Сделаем-ка вот что... Промысел уж скоро кончается, остаток его ты на берегу доработаешь. Дел там тоже достаточно: туши разделывать, мясо на мой склад относить, еду для охотниц стряпать, в домиках убирать, лодки чинить. А в море не выходи, там и для не беременных-то небезопасно бывает. Кит так хвостом наподдать может, что ой-ой-ой... Кгм!