Царский ответ вскоре последовал: сжигают многих соратников Аввакума, и он запишет в «Житие» кратко и скорбно: «Исайю сожгли, и после Аврамия сожгли, и иных поборников церковных многое множество погублено… Огнем, да кнутом, да виселицею хотят веру утвердить…»
И тем не менее сторонники Аввакума не утихают, они готовят в Москве открытое выступление, разбрасывают в Кремле «воровские письма», среди которых, конечно, должны быть и послания Аввакума.
В начале 1682 года в Москве решают окончательно разделаться с раскольниками.
14 апреля 1682 года сжигают Аввакума и его друзей.
«За великие на царский дом хулы», — значилось в приговоре…
Вокруг тюрьмы стояла толпа народа, стояла молча, глядя, как разгорается пламя. Ни крика, ни стона не вырвалось из охваченных огнем стен…
Ох времени тому!
Но рукописи Аввакума и его друзей не сгорели. Старые, «дониконовские» рукописные книги XV, XVI веков — труды первых старообрядцев, труды самого Аввакума, его учеников — в северных белозерских лесах, в тихих урочищах Сибири, в Беловодье… Люди гибли от голода, от разлива рек, морозов, но священные, драгоценные старые книги не бросали, несли и несли все дальше от царя и патриарха. Они так старались сохранить «еретические» рукописи, что следы многих бесценных трудов затерялись…
Как грустно и странно, что, скажем, ни Пушкин, ни Гоголь не прочитали изумительных строк Аввакумова «Жития»: впервые они были напечатаны только после их смерти. А жаль! Как бы порадовались великие мастера XIX века таланту древнего собрата…
Но и мы не знаем всего. Поэтому не случайно, конечно, именно к небольшим селениям по северным рекам, близ Белого моря, а также к скитам старообрядцев в Сибири, по путям к неведомому Беловодью, идут сегодня ученые — собиратели книг…
На Алтае
Потомки «беловодцев» до сих пор живут очень замкнуто, новых людей к себе почти не допускают. Нужно чем-то вызвать их интерес, завоевать доверие. Для этого необходимо не только свободно владеть старинным языком, знать историю книги и литературы, но и прекрасно разбираться в теориях и обычаях старообрядцев.
Наши путешественники в этом отношении во всеоружии. Они не скрывают от местных жителей своих целей; объясняют, что редкостные книги нужны науке, что в научных библиотеках они будут сохранены и изучены. И однажды лютой зимой в Новосибирск приедут из таежной глуши почтенные старики, бывшие хозяева рукописей, проверить, как хранится их богатство. Им покажут отреставрированные манускрипты, и, успокоенные, они отправятся в обратный неблизкий путь.
Однако это произойдет много позднее. А пока экспедиция ничего не находит — как не могли сыскать Беловодья далекие предки. Неужели академик Тихомиров ошибся и в этом краю не будет открытий? Но почему же ученый был так уверен, что именно в Сибири находятся неразведанные сокровища памятников древнерусской письменности и культуры?