– Грац… – задумчиво протянул Борхард, и вдруг его лицо вытянулось. – Старицкие?
– И иже с ними, друг мой. И иже с ними, – вздохнув, подтвердил Ростопчин. – Повторюсь, Барн действительно зарвался. Настолько, что прежде чем устраивать «покупку», он не потрудился толком узнать, на чью фигуру разинул рот. Нет, в принципе, его тоже можно понять, ну кто мог бы ожидать, что найденный в донской степи талант, достойный быть принятым на службу нашему дому, на самом деле, окажется протеже Железной своры государя? В конце концов, где Старицкие, а где Ведерников юрт, правда? И тем не менее связь меж ними есть, и поверь, она куда серьезнее, чем невинный обмен рождественскими открытками.
Огромный особняк, скрывающийся от любопытных глаз за деревьями обширного парка, окруженного затейливой чугунной оградой, встретил нас тишиной и распахнувшимися при нашем приближении высокими створками дубовых дверей. Злата, вышагивающая рядом со мной, вцепившись в руку, с любопытством крутила головой, рассматривая обстановку большого холла с широкой парадной лестницей. Честно говоря, увидев особняк со стороны, я готов был увидеть внутри музейно-дворцовую обстановку, лепнину-позолоту и прочие роскошества, ласкающие чувство собственной важности хозяев дома. Но ошибся. Нет, здесь было просторно, а мебель отличается монументальностью, характерной для моды начала прошлого столетия, но сказать, что здесь правит балом роскошь и понты, я не могу. Хотя блестящее зеркало лакированного паркета и узорчатые стенные панели красного дерева, конечно, обычной отделкой не назовешь. И все же этот особняк производил впечатление уютного дома. Жилого дома, а не музея или памятника чьего-то самомнения.
– Добрый день, господа. Юная барышня. – Бесшумно появившийся рядом с нами мужчина средних лет в строгом черном костюме-тройке и белоснежных перчатках заставил Злату подпрыгнуть на месте. Мы же с Браном лишь переглянулись и приветственно кивнули вышедшему нам навстречу человеку. Уж не знаю, учуял его Бийский на подходе, как я, или просто в совершенстве умеет держать лицо.
– Здравствуйте, Сварт, – произнес Бран Богданич, скидывая куртку и протягивая ее слуге? Дворецкому?
– Вышата Любомирич и Всеслав Мекленович ждут вас в библиотеке, а князь с домочадцами обещались прибыть через час. Идемте? – проговорил тот и, передав нашу верхнюю одежду выскочившему откуда-то из-под лестницы шустрому мальчишке, повел нас в глубь дома. Следуя за дворецким, мы миновали залитую светом заходящего солнца галерею и оказались перед очередными двойными дверьми. Затянутой в белоснежную перчатку рукой Сварт ухватился за массивную бронзовую ручку, и створки тяжело распахнулись. – Проходите, устраивайтесь. Я распоряжусь подать чаю… со сластями.